Необъяснимые явления

В этот вечер она все бродила вокруг, все стирала несуществующую пыль, все вела со мной светские беседы, но вот о чем беседы, убей бог, совершенно не помню. Было еще не очень поздно, часов восемь вечера, но уже совсем темно и, кроме того, метельно, ветрено. Ветер выл как-то уж очень разборчиво, в смысле очень уж легко можно было разобрать долгое метельное «у-уубью-ююю…». А потом долгий вой и рев без слов, но с оттенком такой злобы, такой ярости, что становилось просто жутко. Потом вдруг неприятный трескучий голос явственно произнес где-то в середине коридора: «Ну и чего тут приперся, пся крев?». Я сидел совсем один в «предбаннике» директорского кабинета, техничка вышла. Стало как-то неуютно, а тут еще в оконное стекло забарабанили пальцами, отбивая как бы лихой марш. Поворачиваюсь: как и следовало ожидать – никого. Да и кто бы стал стучать в окна второго этажа?

Стало неприятно, выхожу в коридор. Опять пронзительный вой метели начал складываться в слова, в непристойную ругань по-русски и почему-то по-польски. Тут опять поднялась та техничка.

– Что, покою не дает? Не слушайте его, похабника!

– Кого не слушать?!

– Который воет! Подумаешь, это Зержинский! Слыхали бы, что он мне сулит, когда я тут одна мету! На что сманивает, поганец!

Страхолюдная тетенька кокетливо потупилась, зарделась и натужно захихикала в кулачок.

Скоро приехал Яков Моисеевич; больше никогда я не оставался в школе № 10 по вечерам и ночам и ничего подобного не слышал.

Что я могу сказать по этому поводу?! Может быть, конечно, мне и почудилось. Конечно же, техничка была «с большим приветом», хотя и совершенно не пила. Но вот за то, что слышал слова во время вьюги, и стук в окошко – вот за это я ручаюсь полностью.

Какие-то непонятные звуки в том же здании слышали еще два человека – пионервожатая и еще одна техничка – вполне нормальная, но пьющая. Но с этими людьми у меня не было близких отношений и, что они слышали, не знаю.

Тайны брошенного здания 1995 и позже

Искажено пространство, место, время.
Бомжей в подъезде примешь за волхвов.
– Шолом-Алейхем: как погода в Вифлееме?
Что нужно вам в стране бессонных свистунов?

Д. Шаов

В Красноярске была такая очень богатая организация: КАТЭКНИИуголь. В конце 1980-х организация решила построить себе не какое-нибудь, а высотное здание, да еще в таком месте, чтобы все его оттуда видели со всего города. Строить начали круглую башню высотой аж в 22 этажа. Построили каркас, возвели основные конструкции, пора переходить к отделочным работам… А тут раз! И 1991 год.

КАТЭКуголь мгновенно перестала быть очень богатой организацией, и заканчивать работы ей стало совершенно не на что. Так и торчала до самых последних лет замечательная башня 22-этажного, но недостроенного здания посреди города безо всякого толку. В это недостроенное здание очень полюбили лазить, во-первых, влюбленные парочки – выше второго этажа здесь полезет только тот, кому самому очень надо, молодые люди оказывались практически в полной безопасности – никто подсматривать не будет.

Второй контингент понятен – это всякие темные личности, которым выпить особенно негде. Их вообще привлекают стройки, незаконченные строения, склады, строительные площадки, понятно почему – тут легче затеряться, и всегда валяется много всякого, на чем можно удобно присесть и поставить все, с чем пришли.

Но давно уже здание совсем непопулярно у красноярских влюбленных, и еще меньше популярно у красноярских бичей и пьяниц.

Началось, насколько мне известно, с осени 1995 года. Тогда мимо одной парочки, уютно пристроившейся на площадке четвертого этажа, со страшным криком пролетело что-то тяжелое, с грохотом рухнуло вниз. Молодые люди кинулись спасать упавшего, но никого внизу не обнаружили; они сочли за лучшее уйти подобру-поздорову.

Оказалось, это только начало. Через две недели у одной девушки так вообще случился выкидыш. Она, бедная, мирно целовалась с будущим папой и никому ничего плохого не делала, когда где-то в черном провале, в будущей шахте лифта, высоко над ней раздался и стал приближаться, нарастать ужасный крик и вой. Кто-то пролетел мимо бедной Томочки, лязгая чем-то железным, высекая искры из стены, дико сверкая глазами. Вокруг падающего летели увлеченные им кирпичи. Не успел будущий папа вытащить будущую маму из проклятого здания, как начались преждевременные схватки.