Необъявленная война (СИ)

Правая рука Драко отпустила талию и потянулась к вороту блузки, слегка отвела его в сторону и губы прикоснулись к ложбинке между ключиц. Гермиона ощутила едва уловимый аромат и с изумлением заметила, что пахнет Малфой восхитительно. Не приторно. Тонко. Соблазнительно.

— Раз мы обо всем договорились, — она не без труда пыталась сохранять самообладание и говорить более безразлично: — Ты отпустишь меня наконец?

— Ну, даже не знаю, — Драко сильнее прижался к ее телу своим, и Гермиона поняла, что он возбужден.

Малфой хотел, чтобы Грейнджер почувствовала это. Вот так. Нагло. Решительно. Потому что его тело не просто просило об этом, а требовало. И этот факт начал волновать не на шутку.

«Стойкая грязнокровка. Я, что, недостаточно хочу? Или... она? Теряю навык».

И хотя Гермиону необъяснимо дразнило столь откровенное проявление желания, она собрала волю в кулак и воскликнула:

— Всё! Хватит с меня, — и со всей силы оттолкнула Малфоя от себя, как только ощутила, что его рука нахально и не спеша поползла по бедру.

Драко, скрывая эмоции, улыбнулся в ответ и елейно заявил:

— Не хватит. Твое сердце, бьющееся, как колокол, говорит о том, что ты лжешь. Это был аванс. Всего лишь... Но если ты капитулируешь прямо сейчас, я пойму.

— Лучше — ты. Ведь нам обоим известна истина, — Гермиона на миг опустила взгляд, смело намекая на эрекцию.

— Вот именно, что обоим. И как бы ты меня сейчас не уговаривала, я не терплю публичных представлений. Приходи сегодня ночью в Астрономическую башню. Или я сочту это поражением.

Драко самодовольно разглядывал алые губы, пылающие щеки и видел, как Грейнджер борется со своей натурой. А он, на какое-то время застывший, будто околдованный, пытался усмирить свою.

Неожиданно для Малфоя, Гермиона достала из мантии волшебную палочку и сбила его с ног заклинанием. Быстро нагнулась к растерянному Драко и с вызовом слегка укусила его за шею.

— А это мой аванс! — заявила прямо в лицо с некоторым ехидством. — Я приду, будь уверен.

И потом твердой походкой Гермиона направилась к выходу.

Глава 3. Первое свидание

После недолгих раздумий Гермиона пришла к заключению, что спасовать сейчас не имеет права. Списывая свои прошлые ощущения на то, что парень так целовал ее впервые (Рон ограничивался лишь поцелуями в губы), она решила прийти на встречу во всеоружии и поэтому надела красивое белье в надежде, что это прибавит шансов в — не исключено — неравной борьбе. Мельком взглянув на себя в зеркало, Гермиона заметила больший, чем обычно, румянец на щеках. Заметила, но проигнорировала. И даже блеск в собственных глазах значил для нее лишь волнение от адреналина в крови, но никак не от сладкого предвкушения.

«Это всё нервы. Ничего особенного в Малфое нет. Самоуверенный! Заносчивый! И... глупый! Вот...»

Глубоко вдохнув, досчитав до десяти и вспомнив пару дюжин непростых заклинаний, лишь бы доказать себе, что в порядке, Гермиона взяла с прикроватной тумбочки волшебную палочку и, набросив на себя невидимые чары, неспешно и почти неслышно отправилась в Астрономическую башню.

* * *

Той же ночью, в условленном месте, Драко признал, что первый раз в жизни так нервничает. Необъяснимый жар в крови уже угас, и воспоминания о выдержке Грейнджер больше не заставляли бешено колотиться сердце.

«Тогда откуда это волнение перед... Да ну, нет! Свиданием? Вот тебе и древняя магия — капризничает как девчонка!»

Незнакомое чувство было странным и вместе с тем удивительно тёплым.

«А грязнокровка, похоже, не так слаба, как казалось в начале».

В любом случае, Драко знал, что со временем чары станут действовать на неё всё больше и больше. И чем дальше зайдет дело, тем сильнее станет возбуждение, и тем сложнее ей будет сопротивляться.

Он мечтательно закрыл глаза. Предчувствие такой желанной победы казалось Драко единственной причиной для непонятного беспокойства. В ожидании Грейнджер он решил поступить неординарно и наколдовал букет разноцветных аквилегий*, надеясь, что это ослабит ее защиту.

«Черт! Придется действовать тоньше: цветы, ласковые слова — девушки любят весь этот бред. Я свихнулся! Но на войне как на войне…»

Время шло, а Грейнджер так и не приходила. Но когда Драко с удовлетворением отметил, что она, наверное, сдалась, та показалась на последней ступеньке, полная «боевой» решимости. Малфой, не говоря ни слова, следил за приближением истинной гриффиндорки, и Гермиона этим воспользовалась, чтобы прервать неловкое для нее молчание:

— Что, язык проглотил? Драко... — последнее слово ей далось ой как нелегко, несмотря на то, что она десять раз повторила его про себя по пути в Астрономическую башню.

Малфой невольно задержал дыхание при звуках собственного имени, сказанных скорее ласковым, чем раздраженным, голосом. Драко поймал себя на мысли, что Грейнджер, похоже, не такая уж и идиотка, раз пустила в ход и свои уловки, но уступать ей в этом был не намерен.