Необязательная страна

Если и существует некая заметная американская стратегия по Ближнему Востоку, то это противодействие терроризму – продолжение войны с Аль-Каидой, а также связанные с ней побочные процессы и исключительные права на использование спецназа и беспилотников. Этого следовало ожидать – в конце концов, по-прежнему существует угроза терроризма, исходящая из этого региона. Но противодействие терроризму не поможет преобразовать Ближний Восток. Чтобы полностью оценить воздействие американской внешней политики на этот регион, следует рассматривать параллельно реакцию на демократию и на терроризм, как на двуликого Януса американской вовлеченности. И дело не в том, что у нас не было должной реакции в должное время на «арабскую весну», мы просто удвоили наши усилия по борьбе с терроризмом. А когда два элемента вступают в конфликт, как в случае с Йеменом, последний перевешивает первый. Как это ни удивительно может показаться тем, кто ожидал, что Обама будет чем-то вроде «анти-Буша», но увлеченность Буша внутренней безопасностью как главным смыслом генеральной стратегии служит самым лучшим свидетельством того, каким видит Обама вовлеченность Америки на Ближнем Востоке.

Увлеченность Америки беспилотниками вполне понятна. Они эффективны и стоят недорого, с их помощью гораздо легче вести войну против террора, чем проводить кампанию противодействия повстанчеству, в которой участвуют десятки тысяч военнослужащих, а также параллельно заниматься строительством государства. Поэтому не было неожиданностью, когда беспилотники быстро превратились в основополагающие опоры успешной стратегии Америки по противодействию терроризму в Афганистане и Пакистане, а затем и в Йемене²¹².

Другие достижения в борьбе с терроризмом также пришли в оперативный режим Интернета примерно в то же самое время, когда Обама стал президентом, что в основном касается усиленных возможностей информационной войны²¹³. Сочетание беспилотников, войск спецназа и войны в кибернетическом пространстве подарило президенту конкурентоспособную, высокотехнологичную и тайную альтернативу традиционным военным средствам борьбы с терроризмом – «Контртерроризм-плюс». Все говорили, судя по оценкам эксперта по вопросам борьбы с терроризмом Питера Бергена, что Обама является наиболее агрессивным в военном плане президентом Америки, его не волнует принятие таких жестких решений, как убийство бен Ладена или расширение программ работы беспилотников²¹⁴.

Когда речь шла о беспилотниках, в Зале оперативных совещаний звучало четыре грозных единодушных голоса: ЦРУ, аппарата начальника управления национальной разведки, Пентагона и советника Белого дома по вопросам борьбы с терроризмом Джона Бреннана. Министр обороны Роберт Гейтс, возможно, и сказал «нет» военному вмешательству в Ливии, но он был полностью за использование атак беспилотников. Вместе – Бреннан, Гейтс и другие – они убедили Обаму как в неотложности мер по борьбе с терроризмом, так и в настоятельной необходимости подключения Америки к делам на Ближнем Востоке и в Южной Азии, глядя на все именно через эту призму. Их блок, в целом говоря, мешал спорам по поводу всех возможных осложнений из-за этой стратегии на совещаниях по вопросам национальной безопасности.

По-тихому, без фанфар и дебатов, борьба с терроризмом стала краеугольным камнем и главной целью американской политики на Ближнем Востоке и в Южной Азии²¹⁵. Тем не менее политика отказа от участия в конфликтах, подкрепленная ударами беспилотников, вряд ли окажется жизнеспособной в отдаленной перспективе. Из нашего опыта в Пакистане мы уяснили, что беспилотники не всегда легко срабатывают, хотя местное население может и смириться с операциями с участием беспилотников на какой-то больший промежуток времени, если будет иметь место интенсивная вовлеченность Соединенных Штатов и экономическая помощь в дополнение к другим формам двусторонних отношений.