Необитаемое сердце Северины

А сама – улыбается. Армия не выдержала, свет зажгла, подозрительно осмотрела сидящего у стола Лаврентия. Он бессмысленно таращился перед собой, забыв про надкушенный пирожок, и про расстегнутую ширинку. Но Армия была слишком удивлена происходящим, чтобы заглянуть под стол. Она с возмущением заявила:

– Да ведь врет все! Нигде он не плавал. Это он чтобы тебе мозги запудрить придумывал. Он так баб под себя укладывал – морскими историями. Хватит врать, Берия! – Армия толкнула мужчину в спину.

Лаврентий дернулся так, что голова качнулась до соприкосновения подбородка с грудью. Выпрямился, очнулся, открыл глаза пошире. Провел ладонью по лицу и назидательно изрек:

– Корова – дело наживное. А вот я, похоже – все! Спекся. Не ходок больше, вот так, Армия.

Та села, посмотрела в его лицо, потом – на Северину.

– Ты... В смысле – этого?.. – Она показала пальцем Лаврентию на низ живота.

Он горестно кивнул.

– Не поверишь – как отрезало. Даже стыдно стало себя прошлого. Вот так, Армия...

Армия посмотрела тогда на Северину и засмеялась громко и от души. Показала пальцем на Лаврентия, и опять – хохотать, а когда устала и вытерла слезы, сказала:

– Ну, Севка, ты даешь!..

* * *

Феликс зимой девяносто шестого года неожиданно для себя решил съездить посмотреть на недоставшуюся ему часть отцовского имущества. Он как раз был с Феей в очередной размолвке. Размолвки начались, как только Алина Фейсак получила диплом. Она стала требовать регистрации их отношений. Согласна была просто на поход в загс – никакой свадьбы. Контора настоятельно посоветовала Феликсу узаконить отношения с женой. Феликс узаконил. Но, получив свидетельство о браке, Фея начала говорить о ребенке и не могла остановиться. Феликс был удивлен – жена не реагировала даже на его угрозы уйти от нее. От разумной женщины, предугадывающей все его желания и закрывающей глаза на случайные измены, не осталось и следа. Феликсу пришлось взять на себя защиту в сексе, это его раздражало и смешило одновременно – приходилось прятать презервативы, чтобы Фея их не испортила, или все время держать при себе минимальный запас. Заметив как-то жену в половине пятого утра, роющейся в мусорном ведре, Феликс стал спускать использованные презервативы в унитаз. Все уверения о том, что ребенка у него никогда не будет, Фея называла бредом впавшего в нарциссизм шизофреника.

Она перетащила две тахты в гостевую комнату, а в спальне появилась огромная кровать. Лекса это устроило – теперь после секса он уходил спать с кровати на свою тахту в гостиную.

В поисках соперниц, которым Феликс мог безответственно скидывать свою сперму, Фея обшаривала все вещи, одежду и бумаги, которые он приносил домой. Накануне Нового года ему показали несколько снимков и записи телефонных разговоров – Фея наняла частного сыщика следить за мужем.

От абсурдности этой ситуации Феликс стал нервничать до спазмов в желудке. Контора разобралась с сыщиком. Фея получила поминутный перечень всего, что делал ее муж в течение двух недель, с фотографиями и записями телефонных переговоров. За такую отработку двухнедельной легенды с Феликса показательно вычли кругленькую сумму и настоятельно рекомендовали помочь жене в ее страстном стремлении к размножению, направить ее огромную энергию на благие цели продолжения рода. Во избежание подобных внештатных ситуаций, которые, учитывая особенности основной работы Феликса, исключают любых свидетелей типа сыщика.

Фея после «отчета сыщика» тоже притихла в предновогодней суете. В первых числах января Феликс сказал, что он начинает работать в ЦЕРНовском институте как штатный сотрудник, и они могут теперь поехать туда вдвоем. Фея кинулась ему на шею с криком: «У меня получилось!.. Получилось!» Феликс предложил это отметить, но Фея не отреагировала – отвлеклась на чемоданную возню. И Лекс остался в одиночестве среди разоренных шкафов, забытой грязной посуды и бегающей по квартире растрепанной блондинки. Он черкнул записку и, пока жена выясняла у кого-то по телефону, что носят зимой в Швейцарии и где удобней менять деньги – здесь или там, тихонько уехал на вокзал.

* * *

Из билетов был только плацкарт. Ему досталось верхнее место. Феликс воспользовался настоятельными рекомендациями наблюдавших его медиков – находясь по необходимости в большом скоплении народа, принимать успокоительное, чтобы случайные контакты не привели к внезапному и неконтролируемому импульсу. Он быстро заснул и отлично выспался. На рассвете пересел в электричку. Потом – два часа трясся на автобусе и еще тридцать минут на электричке.