Необузданная сторона (ЛП)

Захватив с собой потерю, я чуть ли не бегом поспешил в ванную комнату. Из душа все еще доносился звук льющейся воды, и я, словно какой-то извращенец, слегка приоткрыл дверь.

Слава Богу, душ работал на полную мощность, но отнюдь не это привлекло мое внимание. Это сделал маленький клочок желтой неоновой ткани, висевший на ближайшей вешалке.

Я осторожно подцепил его двумя пальцами. На моей памяти это были самые крохотные стринги, которые я когда-либо имел удовольствие лицезреть, состоявшие из двух эластичных полосок и кружевного треугольника между ними.

Как будто очнувшись от гипноза, я в панике бросил их на пол так, словно они были в огне, и вышел из комнаты, аккуратно закрыв за собой дверь.

По пути к кухне завернул в ванную, соединенную с гостиной. Ее полотенце, временно позаимствованное у меня, свисало с моего плеча. Я похоронил в нем свое лицо, мгновенно ощутив тепло махровой ткани на щеках, и с наслаждением вдохнул неповторимый женский аромат. После чего плюнул на свою ладонь, приспустил шорты и начал жестко поглаживать свой каменный член. Мне было необходимо разорвать эту чертовую зависимость.

Я даже не представлял ее тело. Это слишком. Перед моими глазами стоял все тот же клочок желтых стринг. Передернув пару раз, я громко застонал и бурно кончил; струя спермы попала точно в раковину.

Успокоившись и приведя себя в порядок, я вышел в коридор. Пелена еще не выветрившегося из тела оргазма стояла перед глазами.

Ирис уже стояла на кухне в персиковых (да, черт бы их побрал, опять лайкровых) шортиках, которые идеально подчеркивали ее загар, и в белом спортивном бюстгальтере (вот же дерьмо, у него молния впереди полурастегнута).

И да, она улыбалась.

Блондинка приблизилась ко мне и мягко коснулась полотенца, все еще беспомощно висевшего на моем плече:

- Возможно, я оставлю его. На нем же сохранился твой запах, да?

Я отчаянно затряс головой и прошмыгнул мимо нее, стараясь оказаться на безопасном расстоянии. Безопасном для нас обоих.

Она сидела на барной стойке, пока я колдовал над напитками. Когда я потянулся в ее сторону за каким-то ингредиентом, мой взгляд случайно упал на ее бедра. «Что с ними не так?», спросите вы. А я вам отвечу: они были достаточно раздвинуты для того, чтобы мой мозг отключился нахрен.

- Так все-таки, чем ты занимаешься, чтобы содержать этот, с позволения сказать, дом?

- Я пишу книги. В основном это криминальные драмы.

- Подожди, какая у тебя фамилия?

Я вздохнул. Вероятно, она уже слышала обо мне. Многие издательства напечатали одну мою серию, впоследствии ставшую настоящим «бумом» в обществе. Благодаря ей я заслужил внимание и любовь публики. А еще ко мне приклеилось прозвище «Мастер».

- Мастер Алисдейр… Я слышала про тебя. Правда, я не слышала о том, что ты горяч, как сам дьявол.

Губы сами по себе растянулись в слабую улыбку:

- Ты льстишь мне. Зачем?

Ирис подмигнула:

- Всегда, пожалуйста. Между прочим, я говорю то, что вижу. Так ты используешь свое имя в качестве псевдонима? Или ты солгал мне насчет него самого?

- На самом деле, Алисдейр – мое настоящее имя. Странное, согласен, но я был слишком глуп в то время, когда только вошел в мир бизнеса. Все, что было за моей спиной, это учеба в колледже, который я окончил в восемнадцать лет. Я начал писать книги за несколько лет до выпускного, и, будучи настоящим ребенком, презирал тех людей, которые прятались за своими поддельными именами.

- Ты - гений.

- Не совсем. Разве что, пару лет им был. Мой отец занимался бизнесом и благодаря ему у меня появились полезные связи, которые помогли мне вырваться значительно вперед.

- Ох, ты скромничаешь. Расскажи мне, что произошло между вами с женой? Как вы смогли развестись спустя двадцать лет совместной жизни?

- Ты правда хочешь, чтобы я об этом рассказал? Ну, у меня же было такое чудесное настроение…

- Неужели? И в чем причина твоего «чудесного» настроения? – я не видел ее лицо, занятый нарезкой овощей, но буквально слышал улыбку в ее голосе, - а это «чудесное» настроение случайно не связано с теми стонами в ванной?

Мой язык словно прилип к небу. Я притворился, словно ничего не слышал, а Ирис – ничего не говорила. Признаться во всем – слишком для меня.

- Честно говоря, в наших отношениях всегда присутствовала некая недосказанность. Я просто не понимал этого или не хотел это принять. Старался быть хорошим мужем, пытался сделать ее самой счастливой женщиной на свете. Однажды я пришел домой после работы и застал ее, стоящую на коленях и отсасывающую какому-то левому хрену. После этого случая все полетело к х**м.

- Охренеть.

- Да. Я мог бы воспользоваться ей, как шлюхой, кем она на тот момент и являлась, мог бы трахнуть ее на глазах у того гомика, заставить взять меня в рот или просто улыбнуться. Но у меня не было сил или желания что-то делать. Я просто стоял там и наблюдал.

- Это ужасно. Звучит просто отвратительно.