Необычайно восхитительно: архитектура и власть в Китае

На протяжении тридцати лет Мао ставил во главе китайской архитектуры политику. Эксперты умоляли его оставить центр Пекина в покое, сохранить его в качестве памятника имперской истории, а новый правительственный район построить к югу от стен старого города. «Ценность древних памятников – вопрос восприятия, – отвечал он. – Если оплакивать снос городских ворот и высвобождение новых свободных площадей, это уже проблема политического сознания» [14] . В процессе изменения Пекина любое важное решение принималось политиками, а архитекторы, напротив, должны были «завершить социалистическую революцию, высоко водрузив красное знамя идей Мао Цзэдуна, прилежно изучая его работы и участвуя в классовой борьбе» [15] . В период с 1966-го по 1976 год «Культурная революция» старалась изжить само представление о профессиональном архитекторе. «Рассчитывайте на рабочий класс» – таков был ежедневный призыв в журнале Architecture Journal, где восхвалялись углеперерабатывающие заводы, якобы спроектированные своими же рабочими [16] . Лян Сычен, прародитель современной китайской архитектуры и энергичный сторонник сохранения старого Пекина, скончался в 1972 году, будучи деморализованным, травмированным человеком, последние усилия которого были направлены на унизительную самокритику собственного «контрреволюционного учения».

Широко известна вера Мао в то, что китайцы были «бедны и слепы. На чистом листе бумаги нет пятен, и посему на нем могут быть начертаны новые и прекрасные слова». С момента кончины Мао в 1976 году правители Китая отвернулись от революционного догматизма, а китайская застройка стала чистым листом бумаги, на котором можно было писать новую государственную политику (теперь уже политику либерализации экономики). Первый строительный бум после кончины Мао свидетельствовал о решении государства сократить свое влияние на жизнь граждан. Фанатично вмешивающийся в экономику Мао считал контрреволюционной любую побочную хозяйственную деятельность – разведение свиней, производство изделий кустарного промысла, ловлю рыбы. Но даже до окончания эры его правления доведенные до белого каления фермеры приступили к дроблению огромных ленивых коллективов на мелкие, ориентированные на получение прибыли семейные наделы, сельскохозяйственные излишки с которых шли на финансирование индустриализации, импорта товаров и развития сельского строительства. В начале 1980-х годов архитектурными символами китайских политических реформ стали не только замысловатые городские небоскребы, но и незначительные улучшения деревенских построек: в двухэтажных резиденциях, выраставших как грибы на процветающем южном и восточном побережьях и строящихся на деньги трудолюбивых крестьян, вырученные ими от выращивания скота, овощей и фруктов, а также от производства таких товаров, как удобрения, кирпичи и цемент. В те дни дополнительный этаж в бетонной коробке был архитектурным шиком, указывающим на социальное положение ее владельца.

После окончания эры Мао на развитие Китая стали влиять простые смертные, которые принялись цепляться за появившиеся возможности. А суматошная урбанизация государства в известной степени отражала социально-экономические принципы децентрализации. В декабре 1978 года, спустя всего лишь несколько недель после того, как Ден Сяопину удалось возглавить компартию, он обозначил одно из ведущих направлений политики «новой эры»: контроль над экономической деятельностью будет передан правительствам на местах, деревням и даже отдельным гражданам, при этом инновации вне плановой экономики будут поощряться. Бывший рыболовный поселок Шэньчжэнь – в 1980 году названный «лабораторией по выращиванию капитализма» – стал демографическим и архитектурным индикатором экономического взрыва, принесшего определенные результаты: в период с 1978-го по 1985 год его население увеличилось в 37 раз, достигнув миллиона, к 2000 году оно достигло семи миллионов. На протяжении 1980-х и 1990-х годов Шэньчжэнь демонстрировал приверженность к архитектуре в духе футурологических фильмов с устремленными ввысь башнями заводов, жилых кварталов и отдельных небоскребов (на крыше первого местного небоскреба, по моде 80-х, был устроен вращающийся ресторан) [17] .