Необычайное похищение (СИ)

   И тут певец заметил Аленушку. Она тоже дралась, бросаясь на еще сопротивлявшихся бойцов. И билась интересно, активно орудуя саблей и ногами. Красиво и эффективно! В семнадцатом веке такая тактика неведома, парировать удары нижних конечностей даже опытные вояки не умеют.

     А Аленушка кричит во весь голос:

     - За Родину! - и снова атакует.

   Ну и чертовка, эта медовая блондинка! Но что она здесь делает?!

     Алексей подъехал к девушке и скомандовал:

   - Прыгай на коня!

   Аленушка легко запрыгнула на круп.

   - Зачем ты здесь? - грозно спросил Алексей.

   Но девушка проигнорировала вопрос и шепнула:

     - Ты, витязь, еще и поешь словно...

   Тут красавица не нашла подходящего сравнения и закончила фразу поцелуем в уста. Сотников попытался прижать ее к себе, но девушка отстранилась и предупредила:

     - Всему свое время.

   - Но почему? - удивился Алексей.

   - Ты забыл? Я колдунья! - воительница соскочила с коня и помахала рукой: мол, давай, езжай своей дорогой.

   Но Алексей вдруг понял, что и Аленушке подобное отстранение дается с трудом. Нежный, искренний поцелуй, глаза блестят, во взгляде страсть. Спрыгнула и старается не смотреть на Алексея, чтобы не выдать своих чувств.

     Может быть, броситься к ней, развернуть к себе, объясниться?

   Нет, не сейчас. Появился воевода, зовет к себе. Скопин-Шуйский доволен, похоже, он счастлив. Безграничным счастьем полководца, выигравшего важнейшее сражение без больших потерь.

   Воевода обнял своего главного советника:

   - Все хорошо! Зборовский повержен. Можно смотреть трофеи.

     Обоз у пана богат: много награбленного добра, здесь же и полковая казна. Даже отломанный усыпанный бриллиантами золотой хвост павлина в обозе нашелся. Сотников заинтересовался этой вещицей. Возможно, она - часть вывезенного из Византии трона базилика. Когда войско Магомеда Великого, султана Османской империи, осадило Константинополь, основные ценности император Византии оправил толи в Третий Рим, толи в Москву. Трон потерялся безвозвратно. Вот, похоже, где его след объявился.

     В панском обозе имелась риза митрополита, крест с довольно крупными драгоценными камнями, много икон. Некоторые из них были в ужасном состоянии, оцарапанные или опаленные.

   Богатая добыча породила споры. Шведские наемники помимо заранее оговоренной платы требовали себе и часть добычи.

     Якоб Делагарди, стараясь успокоить наемников, обещал переговорить с воеводой. Скопин-Шуйский взял с собой Алексея, а шведский полководец своего помощника Кристера Сомме.

     Якоб Делагарди обратился к Скопин-Шуйскому:

     - Мои воины сильны, храбры, у нас самые лучшие всадники, без нас у тебя не было бы побед. Нас обижать нельзя!

     Алексей Сотников ответил за воеводу:

     - Вместо того, чтобы тратить время на бесполезные разговоры, дайте мне пару тысяч самый быстрых всадников и я сходу займу Тверь!

     Скопин-Шуйский согласно кивнул:

     - Да, он прав! Нельзя терять время! Заняв Тверь, мы по всему северу встанем, и до Москвы будет рукой подать!

     Кристер Сомме, рослый воин с орлиным носом и благородной осанкой, предложил:

     - Я со своей лучшей тысячей всадников поскачу вместе с ним!

     Якоб Делагарди хмуро спросил:

     - А что мне сказать моим воинам? Они ведь хотят добычи и шумят!

     Скопин-Шуйский спокойно произнес:

     - Я им прибавлю немного сверх обещанного. А хотят большего - пусть идут со мной далее. Тогда и более получат. Освободим Тверь, изгоним Лжедмитрия, я поведу всех на Варшаву! Там земли богатые, войнами не разоренные!

     Кристер Сомме сказал:

     - Надо быстрее развить успех. Тогда и деньги, и добыча - все придет!

     Якоб Делагарди вздохнул:

     - Ладно! Я постараюсь успокоить наемников!

     Через несколько часов пара тысяч всадников уже спешили к Твери. Возглавивший отряд Алексей Сотников как никто другой понимал важность быстрого взятия этого города.

   Остальное же войско Скопин-Шуйского двинулось в направлении села, куда главный мечник воеводы отправил стрельцов Лжедмитрия.

     Там была открытая местность, и, вероятнее всего, три тысячи русских стрельцов, попав в окружение двадцатитысячного войска, предпочтут сменить присягу.

     Кристер Сомме скакал рядом с Алексеем. Ему было очень любопытно:

     - У вас необычный стиль фехтования. Что за школа?

     Сотников ответил честно:

     - Сочетание сразу нескольких восточных школ. Главное, брать самое лучшее в каждом стиле, из расчета максимальной эффективности.

     Кристер сказал:

     - Оно-то разумно! Вы, русские, поражаете, порой, меня техникой и тактикой... Кстати, как будем брать Тверь?

     Алесей с улыбкой ответил:

     - Да никак! Они нам сами откроют ворота!

     Кристер усомнился:

     - Там довольно большой польский гарнизон. И среди местного населения много сторонников самозванца.

     Алексей пояснил:

     - Мы поднимем захваченные с собой польские и немецкие флаги. Они примут нас за ляхов, откроют, а мы их внезапно порубим.

     Кристер снял с плеча небольшой лук и выстрелил на ходу. Пробитая ворона рухнула на землю. Шведский воин похвалил себя:

     - Меткий глаз и руки не косые.

   В отряде Алексея лучшие кавалеристы войска Скопин-Шуйского. Шведский отряд, остальные русские, но есть и несколько десятков наемных татар. У татар кони помельче, а сами наездники, хоть и фактурные, но ловкие.