Необычная воскресная прогулка (СИ)

... У самого камня сила неумолимая потянула пыльно-песочных созданий в разные стороны: женщину - налево, направо - мужчину. И вот несколько шагов и ступили те на тропы чёрные, и сразу понесло их по ним вдаль, даже без на то их желания. Мама с папой попробовали сдёрнуть управляемых ими человечков с этих троп заколдованных, но не тут-то и было - хищник захватил жертву и отпускать совсем не собирался. А дальше вообще всё стало понятно, когда тонкие ручейки энергии потекли из шаров света, ставшими энергетическими центрами пыльно-песочных человечков, сначала в тропы чёрные, а по ним уже в глыбу-каменюку зловещую. Это была тварь. Тварь, питающаяся жизненной энергией существ, попавшихся в её ЗАПАДню и уже не могущих из неё выбраться самостоятельно. Вот только поддался на её влияние и всё - из её цепких лап, то бишь троп, уже не вырвешься. Что ж - пора действовать, время не ждёт. Папа Вихрь дунул посильнее: и рассыпались пыльно-песочные человечки на свои составляющие, только шары света с волосками и остались. Мама Светла моргнула: и погасли те шары. Сын Огний взмахнул рукой: и волоски в них вспыхнули, сгорели без следа. А вот теперь дело предстояло серьёзное - и от каменюки чёрной избавиться и бедолаг выручить, попавших в её ЗАПАДню. План действий созрел мгновенно, без помощи-подсказки вселенной тут явно не обошлось, и они начали действовать. Быстро, чётко, эффективно. Кошмарса и Психан обратно стали кошкой Марсой и псом Ханом. Но лишь на мгновение, и тут же обернулись гигантскими: кошка Марса - чёрной пантерой, а пёс Хан - белым волком. Мама Светла подошла к ним и положила свои руки им на спины. И вдруг у них выросли крылья. Большие белые крылья. И вот они уже летят. Летят в сторону гномов, заплутавших в чёрной петле. А в другую сторону, к девчушке - уже совсем крохотушке, летит сокол. Сейчас здоровущий белый сокол. И вот все они долетают до тех к кому летели и приготавливаются их схватить. Папа Вихрь в это время уже не Вихрь, а Ураган. Гигантский и мощный, и руки у него - Смерчи. Мама Светла, тоже теперь великанша, светящаяся изнутри, встаёт у него за спиной и кладёт свои руки ладонями ему на лопатки. Закрывает глаза. По бокам от папы с мамой, чуть сзади, встают дети: слева - Ладна, справа - Огний. Они тоже уже другие - великие и воинственные. Волосы их развеваются, глаза горят. Ладна держит в руках лук серебряный, и стрела серебристая, заряженная в него, трепещет от ожидания. Огний с огненным арбалетом готов к битве и болт-стрела огненная, пышущая жаром, уже жаждет очистить пространство от скверны. Все готовы, начали!!!

Папа Ураган схватил своими руками-Смерчами чёрные тропы, в том месте, где они только-только отходят от каменюки, и резко дёрнул их друг к другу. В этот же самый момент сокол, пантера и волк хватают-цепляют бедолаг на петлях-ловушках и резко взмывают ввысь. Получилось. Вырвали, практически выдрали, их из западни. Быстро улетают с ними в безопасное место - за спины мамы, папы и их детей. А Ураган тем временем поднял ввысь тропы-петли чёрные и раскручивает их как лассо. Кстати, вместе с тропами-ловушками сдёрнулись с пространства и втянулись в них и болота до этого их окружающие. И вот папа Ураган накрутил лассо как надобно, да и накинул их на глыбу-каменюку чёрную. Возвернул создателю, так сказать, его творение. В это время вспыхнули вспышкой яркой ладони маминых рук, приложенные к лопаткам папы, и помогла она этим отцепиться ему от твари, приклеивающей, притягивающей, присасывающей к себе. Как только руки-Смерчи отцепились, полетели стрелы, пущенные Огнием и Ладной. Серебро праведное, огонь очищающий, оборвали связь троп-петлей со своим создателем. И заверещала тут же тварюга нечеловеческим голосом. Но это ей ни капельки не помогло. Петли начали сжиматься и сжиматься, пожирая, высасывая энергию из неё, и ничего поделать с этим глыба не могла, так как более не управляла ими. И чем далее сжимали-пожирали петли своего создателя, тем мощнее становились, и тем меньше могла сопротивляться им каменюка. И вот закономерный конец - падлюка-каменюка лопнула. А петли ненадолго её пережили, так как жрать им стало больше нечего, только самих себя, а ничего более они не умели. Да и семья не дала бы им этого сделать. Она держала под контролем всё происходящее. Это ведь здорово когда зло пожирает само себя, хорошим людям же меньше работы. Ну, так вот, от глыбы-каменюки с тропами-петлями и болотами избавились, но с тем, что она породила и призвала, ещё только предстоит. Марево чёрное, далее заполоняющее пространство, осталось. Это же, как теперь стало ясно, неисчислимая мрачная жрать стоит. Прожорливая, ненасытная. И жуёт-жрёт, жуёт-жрёт. Ну, тогда в бой! Ждать-то нечего. Бой так бой, битва так битва. Сколько их было! И сколько ещё будет!