Необычное признание

Во вторую неделю июня Тесс стояла в очереди в новом супермаркете Мэриголда с тележкой, наполненной ее обычным рационом полезных для здоровья продуктов — свежими овощами, макаронами, обезжиренным молоком и т. д. Она ждала, когда подойдет ее очередь, листая одну из брошюр, лежавших на полке вместе с жевательной резинкой и прочими мелочами, которые покупатели импульсивно добавляли в своим покупкам перед самой кассой. Брошюра была о снижении веса. И тут подкатила свою тележку и встала прямо за ней Нэнси Роузен.

— Выбрось ее, Тесс, — сказала она, увидев название книжки. — Ты все равно растолстеешь, тут уж ничего нельзя поделать, так что даже не обращай внимания на вес.

Тесс повернулась к своей рыжеволосой соседке и холодно взглянула на нее.

— Извини? — сказала она, надеясь, что ее холодность заставит разговорчивую особу держать свое мнение при себе.

Напрасно.

— Я сказала, — невозмутимо продолжила Нэнси, — что ты все равно растолстеешь, потому что ждешь ребенка и следить за весом бесполезно.

Тесс решила удовлетворить потребность женщины в болтовне.

— Моя диета не изменилась ни на йоту. С чего мне растолстеть?

Нэнси улыбнулась — Только с одного. С потребностей. Разве тебе еще ничего не захотелось?

— Нет, — ответила Тесс честно.

— Значит, у тебя еще впереди, — сказала Нэнси. — Когда я ждала Стефани, а потом Кристофера, — она взмахнула руками, — я семь месяцев сходила с ума по итальянскому мороженому и салями!

— Хорошо, значит, ты нуждалась в кальции и протеине, прокомментировала Тесс.

— Да, и объем моих бедер был шире, чем Род-Айленд, — продолжала Нэнси. — Даже потеряв избыточный вес, мое тело все равно никогда уже не будет прежним. Так что можешь попрощаться и с маленькой грудью тоже, детка.

Тесс закатила глаза. Нэнси Роузен никогда не обладала ни чувством такта, ни элементарной вежливостью, но зато она никогда ни о ком не говорила плохо. Тесс уже успела понять одну вещь — женщинам, родившим детей, доставляло огромное удовольствие делиться с подругами историями о собственной беременности. И выражения «избыточный вес» и «растяжки» в их разговорах всегда произносились с гордостью.

— А растяжки! — добавила Нэнси. — О, Господи, ты и представить себе не можешь!

Тесс слабо улыбнулась. Ее очередь наконец-то подошла, что вызвало у нее вздох облегчения.

Она повернулась, чтобы выложить продукты, надеясь, что разговор с Нэнси окончен.

Куда там!

— Тесс, — сказала Ненси, толкая свою тележку, ты уже записалась на занятия для будущих матерей? Начинать нужно как можно раньше. И нужно записать отца ребенка тоже.

Тесс подняла голову, чтобы увидеть то, что она и ожидала увидеть, вопрошающий взгляд.

И поощряющий кивок. Будь она ближе, Нэнси, без сомнения, потрепала бы ее по плечу.

— Мм, — пробормотала Тесс, игнорируя упоминания отца ребенка.

И тут Нэнси проговорила:

— Кто, кстати, отец ребенка? Мы все умираем от желания узнать.

Ну вот. Все-таки произошло. Тесс подошла к краю пропасти. Никто не поверит, если она скажет, что не беременна. Никто не верил, когда она убеждала всех в этом. Она уже не отвечает за свои действия. Жители Мэриголда довели ее.

Чтобы отвязаться от Нэнси, она сказала:

— Ты его не знаешь. Он не из Мэриголда.

Лицо Нэнси осветилось. Она получила новую информацию для мэриголдских сплетниц.

— Ты нас когда-нибудь познакомишь с ним? спросила она.

Тесс потянулась за кошельком и, выдержав паузу, взглянула на Нэнси:

— Вы, наверно, никогда не увидите его. Фактически, я не собираюсь с ним встречаться.

Женщина открыла рот от изумления, что получилось очень смешно.

— Но почему? — воскликнула она.

Тесс горько вздохнула.

— Потому что он участник программы защиты свидетелей, ему нельзя показываться.

Глаза Нэнси стали круглыми, как блюдца.

— Что?

Тесс вернулась к своим покупкам.

— Его защищает программа защиты свидетелей.

Наверно, теперь он продает обувь где-нибудь в Айдахо. Он не знает, что я беременна. — Для большего эффекта она прижала руку к животу и вздохнула еще печальнее, чем в первый раз. — Какая трагедия. Наш малыш вырастет, не зная своего отца.

На лице Нэнси появилось скептическое выражение. Но потом она произнесла:

— О, Тесс. Мне так жаль. Бедный малыш. Бедный малыш, у которого не будет отца.

Рот у Тесс раскрылся от изумления. Неужели Нэнси поверила в такую безумную, невероятную историю? Тесс могла до посинения убеждать всех в том, что она не беременна, и никто не поверил ни единому слову, а стоило сочинить совершенно невероятную историю, и в нее сразу поверили.

Как такое возможно?

— Нэнси, не…

Но женщина уже взмахнула рукой, перебивая ее.

— Не скажу ни единой душе. Тесс, — поклялась она торжественно. — Я понимаю, насколько деликатна твоя ситуация.

— Но Нэнси…

— И ты можешь рассчитывать на нас с Эдом, если тебе что-нибудь понадобится. Только дай нам знать, и все.

— Но Нэнси…

— Программа защиты свидетелей! Поверить не могу…

— Но…

— Я хотела сказать, такое происходит только в кино, не правда ли? И ты понятия не имеешь, где он? И он не знает о ребенке? Как ужасно!