Необычное расследование

— Для более интересной игры и объективного сбора информации. Он перед своим исчезновением целенаправленно организовал посещение его квартиры всех заинтересованных лиц, где они прочитали о нашем существовании. Практически он их закодировал на нас. Потом после его пропажи они обратились к нам и стали рассказывать о причинах своего прихода, а мы проверяли достоверность их версий. В процессе расследования мы узнавали самое сокровенное, ему оставалось только анализировать полученную от нас информацию.

— Вы хотите сказать, что он один из организаторов прослушки? — удивился Краснощеков.

— Но это же можно допустить.

— Для начала нам надо понять, в каких отношениях между собой находятся главные действующие лица: Елизавета Сергеевна, Ксения, Женя, и…

— Бестужев? — перебил я его.

— Не торопитесь, мой друг. И Вальдемар Карлович, — он как будто уловил мое желание вывести из этого черного списка Екатерину.

— А Катя?

— Я думаю, если это розыгрыш, то она занимает особое место в этой непонятной для нас игре. Она скорее всего его главный наблюдатель: глаза и уши. Через нее он получал достоверную информацию от нас и от Жени, внедрив ее с вашей помощью в его семью.

— Она же его дочь!

— В этом я теперь сомневаюсь. Он игрок и успешно нам подал сомнительную информацию как достоверную. Посудите сами. Кто мог знать о существовании его студенческого романа? Его жена, которая, не колеблясь, подтвердила нам и Евгению о его любви в студенчестве, и однокурсники с деканом. Он все рассчитал, и Кате мы поверили безоговорочно, не пытаясь даже информацию перепроверить.

— А Елизавета не могла про это знать?

— Не думаю. Он один раз в жизни крупно осекся в своих откровениях. Зачем наступать на одни и те же грабли дважды.

— Вы считаете, что все главные герои связаны между собой?

— Пока трудно что-то утверждать. Можно допустить это. Давайте попробуем определить, кто мог быть знаком между собой до исчезновения Костромского.

— Ксения и Вальдемар Карлович.

— Возможно.

— Они и Светлана.

— Логично.

— Елизавета и Ксения?

— Не думаю. Она скорее всего направила бы все свои возможности на ее уничтожение как конкурентки. Хотя в мести женщины бывают чудовищами.

— Катя?

— Самый трудный вопрос. Она как доверенное лицо Костромского не должна быть знакома с другими участниками игры, иначе розыгрыш не удастся. Она или его любовница, или мать его ребенка, или работник фирмы по розыгрышам. Ее поведение очень естественно, или профессионально театрально. Она и связующее звено с Костромским, и совесть семьи Евгения и ваше вдохновение. Это трудно сыграть.

— Постойте! Получается, что, установив жучки с помощью Кати, Николай Петрович мог, спокойно где-то рядом находясь, наблюдать за нами и вовремя регулировать направление волны?

— Это можно было бы утверждать, если бы не было Вальдемара Карловича с Тарабарщиной и Бестужева с отрядом красавиц. Они могут быть самостоятельными игроками и, не зная про игру Костромского, сами вызывать волны. Другое дело, они могут быть сознательными участниками розыгрыша, но тогда он становится не интересным.

— Бестужев — да, но ответственный секретарь?

— В это трудно поверить, но и исключить нельзя. Ведь он представляет группу людей, которые хотят радикально изменить цели общественной организации. Он утверждает, что заинтересован в этом, но на самом деле все может быть с точностью до наоборот. Он нам рассказал о прошлом некоторых, как он сказал, противниках перестройки Тарабарщины. Но о себе он не сказал ни слова. Кем он был до смены нашего политического строя в начале девяностых: функционером коммунистической партии, комсомольским лидером, бандитом или фарцовщиком, а может директором крупного завода, который он разворовал? Или ему как честному человеку с незапятнанным прошлым просто повезло добиться успеха в жизни?

— Да, это интересно.

— Вот и я об этом думаю. Мы как-то упустили его из поля зрения, полностью доверившись его информации. Ведь он нас сразу отшил от контактов с другими членами Тарабарщины.

— Вы правы! Получается, что каждый может играть в свою игру или быть частью какой-то более масштабной акции против Костромского. Но возможно многое происходит и с его помощью и по его инициативе. Можно допустить, что он перед выборами решил проверить на прочность ответственного секретаря и убедиться в искренности его намерений. При этом Николай Петрович мог обратиться за поддержкой к Бестужеву, ведь они были более дружны, чем тот с Вальдемаром Карловичем. Хотя это только предположение.

— Чем больше мы с вами предполагаем, тем менее понятной становится картина. Елизавета может мстить Костромскому, Валдемар с Бестужевым — препятствовать или способствовать изменению деятельности организации, Ксения — быть частью команды Бестужева или Лобицкого, Евгений — быть самостоятельным игроком или участвовать в играх своих дружков. И все это может не быть, если свое исчезновение организовал сам Костромской.

— Таким образом, мы вернулись к началу расследования?