Необычные щупальца (СИ)

Более ничего полезного найти не удалось. Или же спасенный эвакуировался по всем правилам и выгреб всё до последнего запасного брикета и дыхательной маски. Или… ничего из этого в капсулах изначально не было. Гэвианет никак не могла сложить головоломку в виде одной взорванной капсулы, одной целой, но совершенно пустой, брошенного, словно кость, бесполезного передатчика и отсутствия проклятого выжившего, неизвестно куда попершегося в чужом враждебном мире. От переживаний она начала громко икать, и это ее окончательно добило.

Посерев от смущения и нехорошего предчувствия, гааш отошла в сторонку и срыгнула на ладонь парочку серебристых жемчужин. Дело плохо — местная еда не переваривается, а ее тело считает эту пищу враждебной. Вот и делает такое… Хорошо, что она напичкана лекарствами, иначе уже словила бы конкретное отравление.

— Значит, озеро. В ручье его легко было бы заметить… — протянул себе под нос Гарос и встрепенулся, ища взглядом причину своего здесь присутствия. — Принцесса, ты там как? Может, чем-то помочь? Твой сородич наверняка в озере, там русалки водятся, можно расспросить, если что…

— Я нормально. Можешь… взять еще и это в дополнение к зубам, — слабо улыбнулась Гэвианет и сунула в широкую ладонь орка жемчуг. — Продашь или обменяешь… не знаю. Пойдем к озеру, посмотрим. Если его и там нет, будем считать, что я у вас надолго останусь.

========== Глава 7 ==========

— Надолго? Уверена? Что-то ты подозрительно серая, — недоверчиво присмотрелся к девушке шаман, сверля аналогичным взглядом жемчуг. — Выглядишь так, будто собралась помирать!

Озеро оказалось обширным, во всяком случае, явно больше степного водопоя. На берегу валялся свежеобглоданный скелет рыбешки и кучка частично пожеванных водорослей. Гаросу вспомнилось, что из листьев этих водорослей женщины их племени готовили похлебку на день природы, когда запрещено было есть мясо. Получалось неплохо. И…

— Похоже, твой сородич оказался не таким моралистом, как ты! — усмехнулся он, всматриваясь в водную гладь. Если его и здесь нет, может, водяных жителей расспросить придется…

— В последнее время… наш молодняк не придерживается правил, — грустно сообщила Гэвианет, глядя на чистую озерную гладь. При желании под водой можно было рассмотреть плавающих рыбок и еще какую-то живность. — Если бы мы жили, как прежде, всего этого просто не случилось бы. Я, кажется, начинаю понимать, кто выжил…

Она опустилась на берег озера, немного посидела, глядя на клонящееся к закату солнце. Первый день в чужом диком мире почти прожит. Но он принес больше вопросов, чем ответов.

— Пожалуйста, сядь, — гааш шлепнула хватом по мокрому песку. — Я расскажу тебе кое-что, что следует знать о нашем мире. До выхода в космос мы не знали, что такое война. Мы жили мирно и дружно, наш общественный уклад не менялся тысячи лет. Мы умирали от старости, болезней и травм. Ни один гааш и помыслить не мог, что он способен причинить вред своему сородичу или даже убить его. Да, были несчастные случаи, смерть по неосторожности, особенно у ученых, которые всегда шли впереди всех и сознательно рисковали своими жизнями на благо всех остальных. Но теперь… мы знаем три разумных вида, кроме себя и… теперь уже вас. Я уже рассказывала о жастарианцах. Это водные жители, но они чрезвычайно жестоки. Они плодятся намного быстрее, чем мы, но и умирают чаще, много чаще.

Гэвианет перевела дух и набрала в ладони воды, выпила немного, смочив горло, только теперь понимая, как она устала за этот сумасшедший, нереальный день…

— Есть еще хварсы — они… скажем так, похожи на огромных… змей, — она долго подбирала слова, а после, не выдержав, нарисовала щупальцем изогнутый силуэт. — Они чрезвычайно коварны и жестоки, мастера интриг и тайн. Зато делают хорошее легкое оружие, которое мы можем использовать. И есть граммсы — это… ну как тебе сказать… — гааш нарисовала новый силуэт, напоминающий улитку без панциря и с одним рожком. — Вот что-то такое. Они всегда мокрые и скользкие, хотя не живут в воде. Они скрытны и мало посвящают нас в свои дела. Чаще всего мы имеем дело с хварсами…

— Знаешь, наша молодежь… они учатся выживать в новом мире. Предавать, лгать, бить, убивать. Это плохо, очень плохо, но они утверждают, что хорошо. Что смерть собрата — правильно и верно, если он умер, не подчинившись их идеалам. Что отнять жизнь так же легко, как ее подарить. Они не уважают ни жизнь, ни смерть. У них нет ничего святого. Думаю, если это он, из этих убийц, как мы их называем, то… он пойдет на всё. Берегитесь выстрелов, ребята, — Гэвианет покосилась на подошедших и слушающих ее орков. Этот молодняк так сильно напоминал тех самых мальков, которым вовремя промыли мозги. Ведь те тоже слушали, раскрыв рот, и верили каждому слову тех, кого нынче называют убийцами.