Необычный подозреваемый. Удивительная реальная история современного Робин Гуда

Так почему же Стивен так настаивает на том, что отец жестко контролировал его? Частично ответ может заключаться в феномене, который наблюдался в ряде исследований с участием детей родителей-шизофреников. В частности, нередко мальчики или молодые мужчины, выросшие с матерью-шизофреничкой, рассказывали о трудных отношениях с отцом, считая того слишком авторитарным. Нетрудно представить, чем это вызвано: именно отцу зачастую приходилось инициировать госпитализацию матери. Именно отцу приходилось брать на себя основную часть ежедневных родительских обязанностей, в то время как мать либо физически отсутствовала, потому что ее поместили в психиатрическую больницу, либо витала где-то в облаках, потому что находилась дома, но была так сильно накачана лекарствами, что ее как будто там и не было. В любом случае, такая мать не стала бы запрещать ребенку самостоятельно заниматься строительством в доме. В результате либо сын воспринимал отца как контролирующего по отношению к матери, либо, испытав стресс от непредсказуемой жизни с женой-шизофреничкой и столкнувшись с необходимостью заботиться о семье, такой отец на самом деле начинал более жестко все контролировать. Идеального решения здесь не существует.

Но, опять же, описывая жизнь семьи Стивена, Бен Уивер делает одно странное наблюдение.

– Это прозвучит ужасно, – начинает он, – но мне всегда казалось, будто отцу Стивена нравилось, что Дженни больна.

Под этим он подразумевает, что, несмотря на все неудобства, которые причиняла ее шизофрения, мать Стивена в конечном счете было легко контролировать. Бен помнит, как родители Стивена ссорились, – или, по крайней мере, он помнит ощущение, как стал свидетелем их неразрешенного спора, – и что-то подсказывало ему, что эти конфронтации были намеренно спровоцированы Питером, чтобы подтолкнуть жену к какой-то переломной точке.

– Иногда я задавался вопросом, не специально ли отец Стивена доводил его мать до срыва. Они ссорились из-за чего-то, а затем ее отправляли на лечение, и она возвращалась не в себе от тех лекарств, которые ей давали. Зато становилась податливой.

– Я склонен с этим согласиться, – отвечает Стивен. – И я много раз замечал связь между ссорами родителей и периодами маминой болезни. Да, у нее действительно было психическое заболевание. Но насколько его усугубляло или вызывало поведение отца? Думаю, оно сыграло большую роль в ее госпитализации и, возможно, усугубило шизофрению.

Деньги были еще одним постоянным поводом для конфликтов в доме на Мэнстоун-авеню. Из-за своей болезни мать Стивена получала государственные пособия. Его отец иногда работал, но в периоды депрессии работать не мог. В действительности родители матери назначили ей небольшое денежное содержание, которое сохранилось и после их смерти, но привычка Дженни просто так покупать вещи и раздавать их незнакомым людям вынудила мужа прятать от нее кредитные карты. Как и многое в поведении Питера, это можно рассматривать с двух совершенно разных точек зрения. Он защищал ее? Или контролировал? Или ему просто было удобно, что первое очень похоже на второе?

В конце 1960-х годов Питер состоял в первом браке, развод после которого в итоге привел его к нервному срыву. Хотя Питер родился в Лондоне, так вышло, что жил и работал он на севере Англии, женился на уроженке Йоркшира, управляющей пабами в городах Ланкашира, – Престоне и Блэкпуле. В 1969 году у супругов родилась дочь Лиза. Бен Уивер вспоминает, что в гостиной у Джекли всегда стояла маленькая фотография Лизы, хотя Бен также припоминает, что, спросив, кто эта девочка, ни от кого не получил ответа.

Лиза – Лиза Уотсон, единокровная сестра Стивена, – сегодня уже сама мать двоих детей. Она живет на полуострове Уиррал, недалеко от Ливерпуля, и в ее речи слышен мягкий певучий мерсисайдский акцент. Она говорит, что не помнит, каким отцом был Питер, ведь брак родителей распался, когда ей исполнилось два года.

– Одна из причин, по которой мама и папа развелись, заключалась в том, что отец потерял работу, хотя я точно не знаю, что за работа это была, – объясняет Лиза. – Он ничего не сказал маме. Он притворялся, что идет на работу. У мамы не было машины, поэтому она садилась в автобус, отвозила меня в ясли, а потом ехала на работу. Да, отцу было сложно признаться маме в потере работы, но это облегчило бы ее жизнь. Однако он не сказал ей. В некоторых отношениях он был довольно эгоистичен. Много чего происходило, и моя мама, очень сильная, независимая женщина, просто больше не хотела с этим мириться.

В подростковом возрасте Лиза потеряла контакт с отцом, но в двадцать лет возобновила свои визиты в Девон. К этому времени Стивен уже родился и вышел из младенческого возраста.