Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 1. Том 2

Лампочку прикрепили к проволочному кронштейну, на конце которого привязали патрон от фонаря над рабочим столом. Ток к лампе подводился двумя звонковыми проводами, свет зажигался и тушился подключением или отключением одного из проводов к элементам.

После устройства этого освещения ребята получили возможность заниматься, не напрягая глаз. Прохожие изумлённо смотрели на яркий свет, лившийся из окна комнаты мальчиков, а соседние ребята даже залезали на забор, чтобы рассмотреть, что это так ярко горит в квартире у Стасевичей. Появление этого света вызвало немало толков среди товарищей обоих мальчишек. Часто для приготовления уроков к Стасевичам приходили их ближайшие друзья и одноклассники.

Этого света хватило до весенних Пасхальных каникул, затем дни удлинились, и надобность в нём отпала.

В то время, пока занимались освещением, Боря напомнил Юре о его обещании устроить дома иллюзион. Как только провели свет, и появилась возможность в долгие зимние вечера не только готовить уроки, но и читать, и кое-что мастерить, Юра решил этим заняться.

Ребята, жившие летом в городе, почти все смогли посмотреть приезжавшие «туманные картины», как ещё иногда называли кинематограф. Делясь своими впечатлениями, они возбуждали любопытство Бори до предела; с другой стороны, и Юре, познакомившемуся с новым аппаратом, хотелось сделать его действующую модель.

Волшебный фонарь ребята знали хорошо – у Юры был свой, маленький, но они видели в школе и большой, которым иногда пользовался Алексей Владимирович Армаш, показывая на уроках географии картинки из жизни и быта различных стран и народов. Эти уроки ребятам очень нравились. На стене укреплялась большая простыня, окна завешивались плотными шторами, зажигалась большая керосиновая лампа, вставлявшаяся в фонарь. Затем учитель брал из коробочки маленькую стеклянную картинку, вдвигал её в щель, имевшуюся в фонаре, и тогда на простыне возникал разноцветный, раскрашенный яркими красками волшебный мир: индийские джунгли с продирающимися через них слонами, американские страны со стадами бизонов или снежные ледяные поля с белыми медведями и тюленями. Всё это было хоть и очень красиво, но неподвижно. И тем не менее все читавшие Жюль Верна, Купера, Майн Рида воочию могли видеть, где происходили описываемые этими писателями удивительные приключения их героев. А представить себе эти картинки ожившими, двигающимися Боря, например, просто не мог и потому ждал изготовления самодельного иллюзиона с большим нетерпением.

Имевшийся у Юры фонарь был гораздо меньше школьного, но его лампа требовала много керосина, и пользоваться ею для кинематографа было нельзя. Однако теперь источник света Юру не беспокоил: в его руках имелась электрическая лампочка, светившая даже ярче, чем старая керосиновая.

Между прочим, как мы теперь можем понять, лампочки светили так ярко потому, что работали с сильным перекалом, и поэтому их хватало не больше, чем на две недели, но запас их был довольно велик. Кроме того, Юра требовал от желающих делать уроки при электрическом свете добывать и приносить все имевшиеся в их домах лампочки от старых электрических фонарей. До войны такие фонари в Темникове были в употреблении. Город освещения не имел, и передвижение по его немощёным, грязным улицам в тёмные осенние ночи было просто невозможным. Поэтому в каждом доме были фонари: свечные, керосиновые, а в последние предвоенные годы кое у кого и электрические.

У Юры имелось много разных книжечек и брошюр с описанием самых разнообразных механизмов, машин и приспособлений, оказалось там и схематическое описание модели одного из самых примитивных кинопроекционных аппаратов.

Он быстро разобрался в приложенных к брошюре схемах и чертежах и приступил к делу. А когда у него рядом был такой послушный и исполнительный помощник, как Боря, дело спорилось. Конечно, на долю Бориса приходилась самая черновая и простая, но работа ведь, и она требовала времени и труда. Ему обычно приходилось или отпиливать какой-нибудь кусочек металла, или обтачивать напильником какую-нибудь болванку, из которой уже впоследствии Юра точной обработкой делал ось, или шлифовать какую-нибудь медную пластинку, совершенно не представляя её будущего назначения.

Одним словом, он был чисто механическим помощником; душой, творцом дела был Юра, но это не значит, что Боря не пытался всмотреться и понять, что же его приятель делает. Тот, однако, во время работы давать объяснения не любил, и Боря мысленно сравнивал его с Шерлоком Холмсом, который также рассказывал и объяснял только тогда, когда всё уже было сделано. Конечно, об этом сравнении он Юре ничего не говорил: тот стал бы задаваться ещё больше.