Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 1. Том 2

Ида так относилась к своим одноклассникам потому, что считала себя уже взрослой барышней, достойной ухаживания более серьёзных людей, чем эти молокососы. Действительно, её не раз видели и на улице, и в кинематографе в сопровождении студентов и даже почти совсем взрослых мужчин. Все ребята это знали, однако их обожание не ослабевало. Когда во второй пьесе Ида, игравшая роль невесты, позволила своему жениху по-настоящему себя поцеловать, это всех её обожателей возмутило.

После спектаклей начались танцы, осмелился танцевать и Боря, втайне он надеялся, что ему удастся пригласить Иду, но согласилась с ним танцевать только одна партнёрша – худенькая некрасивая дочка учительницы русского языка, его одноклассница, да и то потому, как он впоследствии узнал, что она была влюблена в него. Вообще, он танцор был очень неважный, неловкий и достаточно неуклюжий.

Между прочим, почему-то в этом классе среди мальчишек и девчонок стало происходить что-то непонятное. Годом раньше мальчишки относились к девчонкам если и не презрительно, то, во всяком случае, безразлично, да и большинство девчонок на мальчишек внимания не обращало. Теперь же почти все были в кого-нибудь влюблены и под великим секретом сообщали об этом своим ближайшим подругам или приятелям, после чего, конечно, секрет становился достоянием всего класса и являлся причиной насмешек и ссор.

Впрочем, в этом возрасте нечто подобное происходит, наверное, во все времена, так что ничего особенного в этом нет.

Подготовка костюмов к спектаклю возлагалась на самих участников, точнее, на их родителей. Борис должен был позаботиться о своём костюме сам, просить дядю и тётку он не решался. Деньги у него всегда водились, переплётное дело ему давало постоянный, хотя и небольшой, заработок. Купить необходимую материю – белую для ножки и коричневую для шляпки – труда не составило, сумел он сделать из проволоки, найденной в сарае, и каркас для шляпки, а вот как из всего этого сшить костюм, просто не представлял. Надя ему помочь не могла, она сама кроме пуговиц ничего пришивать не умела.

Но вот однажды вечером, когда он после уроков сидел над развёрнутой материей и грустно размышлял, как с ней поступить, к нему подошла Анна Николаевна и спросила его, что он собирается делать. Борис сказал, а тётка улыбнулась и заявила:

– Эх, Борис, не знаю уж, что в тебе глубже сидит: пигутинская кровь или воспитание твоей бабуси… Ну почему ты мне ничего не сказал о своём затруднении? Ну, допустим, я бы отказала тебе в помощи, так ведь не съела бы тебя! Ну-ка, давай, что ты собираешься делать?

И обрадованный мальчишка рассказал тётке и про спектакль, и про затруднение с изготовлением костюма. И она не только не рассердилась, как он несправедливо предполагал, а взялась ему деятельно помогать, поставив только одно условие: чтобы она получила разрешение присутствовать на спектакле вместе с Костиком.

Учительница предупреждала участников, чтобы они пригласили на спектакль родителей, а Борис, конечно, даже и не подумал передать такое приглашение своим воспитателям, почему-то считая, что оно дома будет встречено насмешками и отказом. А тут Анна Николаевна не только не отказывается, но даже сама просит об этом! Он, конечно, с жаром обещал исполнить её просьбу и даже позаботиться о том, чтобы им достались самые хорошие места.

Под руководством тётки и при её активном участии костюм сделали задолго до представления, и он Борису, а впоследствии всем участникам и зрителям, очень понравился. И «ножка», в которую залезал мальчишка, и «шляпка», которую он надевал на голову, создавали впечатление настоящего гриба.

Во время шитья костюма Анне Николаевне пришлось довольно долго находиться в обществе Бори, и она обратила внимание на то, как несуразно он одет. Понимая, что на представлении и после него мальчик будет ходить уже не в этом маскарадном костюме, а в своей обычной одежде, а там будет находиться и сама Анна Николаевна, ей стало неловко за почти разлезшуюся рубашку и большие неуклюжие штаны, кое-как переделанные из дядиных. Она решила сшить племяннику костюм по его росту и размерам, тем более что у неё завелись довольно большие деньги, в получении которых ей оказал помощь и этот парнишка.

В одной из портновских мастерских, которых в Кинешме, как и лавок, открывалось всё больше и больше, Анна Николаевна заказала Борису тёмно- коричневый костюм – брюки и рубаху-гимнастерку навыпуск. Поэтому на вечере Борис не только выступал в театральном костюме, вызвавшем зависть у многих его партнёров, но и щеголял в новеньком, с иголочки, коричневом костюме, сидевшем на нём достаточно ловко. Правда, материей этого костюма было всё тоже бумажное сукно, но его это не смущало. Он, между прочим, надеялся, что Идка, увидев его таким нарядным, не откажется с ним танцевать.

Его надежды не сбылись. А впоследствии он узнал, что своенравная и избалованная, хорошо обеспеченная девчонка сказала о нём подругам: