Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 3. Том 1

В целях повышения интереса народа к далёким окраинам империи правительство царской России предоставляло некоторые льготы. Одной из них было право разделывать под пашню любое количество земли, какое в состоянии поднять переселенец. Эти льготы распространялись и на ссыльных. А в долинах рек Майхэ и Цемухэ (как их называли китайцы и корейцы, жившие в этом районе) свободной земли было много. Всё это и обусловило то, что вновь прибывшие обосновались около бухты Шкотта, а своё поселение назвали по имени бухты — Шкотово. Среди первых семей, осевших в этом месте, были Пашкевичи, Калягины и Комаровы. Немного позднее к ним присоединились Мамонтовы и другие. Они построили первые дома на склонах и у подножия сопок, спускавшихся к травянистому лугу на берегу бухты. Как всегда бывает в таких местах, уже в ближайший год к первым поселенцам присоединились другие группы таких же выходцев из средней полосы России, и через каких-нибудь два года село Шкотово имело около полусотни дворов и являлось, по тем временам, довольно крупным населённым пунктом.

Семья Пашкевичей, по национальности белорусов, прибывшая, как мы уже говорили, одной из первых, к концу 1866 года состояла из четырёх человек: кроме родителей, подрастало два сына. Старший, Михаил, родился в год приезда, ему было уже более двух лет, а на руках матери был младший, Василий. Через год, то есть в 1867 году, появился и третий ребёнок, Пётр.

Пётр Яковлевич Пашкевич и был отцом той самой Кати, которая, как мы уже знаем из предыдущих глав, много лет спустя собиралась связать свою судьбу с Борисом Алёшкиным, но об этом потом. Рассмотрим жизнь Пашкевичей на протяжение этих длинных лет. Судьба их семьи, как это, хотя и редко, но бывало в переселении, сложилась в значительной мере удачно, а началось всё, как ни странно, с ухода одного из её членов.

После рождения Петра, когда трое маленьких детей связали жену Якова Пашкевича по рукам и ногам, хорошей работницей, настоящей помощницей мужу в хозяйстве она уже быть не могла. Приехавший в Шкотово из Владивостока дьячок для отправления каких-то необходимых церковных служб, остановившийся в доме Якова Пашкевича, уговорил их с женой отдать ему на воспитание одного из сыновей, Василия. Своих детей у него не было и не могло быть, а они с женой очень хотели иметь ребёнка. Дьячок обещал, что когда Василий вырастет, то он постарается его выучить, и впоследствии мальчик станет для семьи Якова полезным членом. Он предложил за ребёнка внести, хотя и небольшие, деньги. Для крестьянина-переселенца эта сумма оказалась значительным подспорьем. Кроме того, то, что их сын попадал в духовную, почти благородную семью, Якову Пашкевичу и его жене даже льстило. Уговоры дьячка подействовали, и вскоре Василий уехал во Владивосток. Забегая вперёд, скажем, что он прижился у этого человека, впоследствии ставшего священником и переехавшего на жительство в г. Благовещенск. Юношей Василий несколько раз приезжал в гости к родным, а затем порвал с семьёй всякую связь, и о его судьбе никто из Пашкевичей так больше ничего и не узнал.

Родоначальник семьи Яков Пашкевич был оборотистым, старательным и ловким человеком. Получив денежную поддержку за одного из своих сыновей, он сумел быстро встать на ноги. Он начал заниматься не только сельским хозяйством, но и участвовать в различных побочных подсобных промыслах: лесозаготовках, рыболовстве и охоте. Сумел Яков достаточно ловко эксплуатировать и корейцев в качестве батраков и испольщиков, отдавая им захваченную землю для возделывания риса, а поляны на участках тайги — китайцам для посева мака. Яков Пашкевич очень скоро понял выгоду охоты на маралов, с целью добычи пантов и, пожалуй, одним из первых в Шкотове стал содержать маралов на заимках как домашних животных. Между тем семья его продолжала расти. Через несколько лет после Петра появился сын, названный Иваном, а ещё через два года и последний, Леонтий.

К началу 1880 годов, когда старшему сыну Михаилу исполнилось 18 лет, его женили. В Шкотове тогда школы ещё не было, но Яков, желая сделать старшего сына, как это исстари велось на Руси, в будущем хозяином семьи, своим преемником, при помощи местных грамотеев обучил его чтению, письму и началам арифметики. Василий, как мы знаем, жил в семье духовного лица и получил достаточно обширное, по тем временам, образование, но он был отрезанный ломоть, и, по существу, к семье Пашкевичей отношения не имел. Третий сын — Пётр, мальчик бойкий, сноровистый, спорый во всяких домашних делах и различном мастерстве, в свои тринадцать лет являлся хорошим помощником отцу, но оставался совсем неграмотным.

Старший сын, Михаил, оказался полной противоположностью Петру, и если второй был действительно крестьянином-земледельцем, то у первого уже с самых ранних лет начали проявляться коммерческие и предпринимательские способности. В свои восемнадцать лет, он, по существу, в семье Пашкевичей был душой всех подсобных дел: лесозаготовок, рыболовства и арендных махинаций.