Необыкновенное путешествие в безумие и обратно (Операторы и вещи)

— Рита всегда была прелестной Вещицей, — с симпатией заметила Смуглянка, одна из соседок. — Да вот беда — любит выпить. Муж у нее Оператор. Понадеялся, что Гадли выправит Риту, да и отдал ему Ритину хартию. Гадли, конечно, стал объяснять, что он затеял все это дело с солнечными картинками, чтобы напугать Риту и тем самым отвадить ее от бутылки. Такого проходимца, как Гадли, никогда не прищучишь, он всегда найдет отговорку, почему у него получился еще один придурок.

Как выяснилось из рассказов соседок, увидев изображение бога солнца, Рита бухнулась перед ним на колени, а потом соорудила в своей комнате алтарь. Через короткое время вместе с Ритой у этого алтаря отбивали лбы еще с десяток женщин. Солнцепоклонницы все прибывали, и в комнате стало тесновато, пришлось вместе с алтарем перебраться в гараж. Муж Риты готов был живьем съесть Гадли за его терапию, однако хартию тот так и не вернул.

Тут в рассказ вклинился чей-то голос:

— Смуглянка, ты с Этой Самой?

— Это ты, Салли? Заходи. Здесь только мы с Верой.

— Вы знаете? — начала Салли. — Камерон, Водила и Паук собираются в четыре часа устроить Рите проработку. Здесь где-то есть щеколда из квартиры Громилы в комнаты Этой Самой. Вот бы нам найти ее, мы могли бы настроиться и все послушать.

— Это я устрою, — пообещала Смуглянка. — Эта Самая, садись в гостиной на диван. Там как раз и находится щеколда. Тебя настроят на квартиру Громилы, а мы настроимся на тебя и будем в курсе всех событий.

Я попросила объяснить, о какой щеколде идет речь.

— Это подслушивающий луч, — объяснила Вера. — Делается это мысленно. Большинство Операторов запирают свои Вещи на щеколду, когда те засыпают. А ребята Громилы орудуют отмычками. Вот почему они всегда во время бесед усаживают тебя на диван: тогда им не нужен удлинитель.

Ровно в четыре я расположилась на диване. Перед моими глазами появилось изображение трех незнакомых лиц. Одно было смуглое и хищное.

— Это Паук, — пояснила Смуглянка.

Под подбородком у Паука виднелся галстук-бабочка кричащего оттенка.

— Интересно, почему они собираются ее прорабатывать? — спросила Вера.

— Да у Риты опять появились сомнения, — откликнулась Салли. — Какая подлость все-таки! Если бы они оставили Риту в покое, она давно бросила бы все эти солнечные глупости. Но как только у нее появляются сомнения, они тут же берут ее в оборот.

Способность видеть и слышать у женщин оказалась выше, чем у меня. Но они мне рассказывали то, что я не смогла уловить. Лица мне были видны хорошо, я заметила, что Операторы стоят у окна.

Смуглянка объяснила:

— Рита живет в доме как раз напротив квартиры Громилы, поэтому они работают через окно. По существующим правилам, если у Вещи появились сомнения относительно той мании, которая была успешно внушена ей Операторами, Вещи дается шанс избавиться от этой мании. Устраивается проработка, и Вещь начинают по очереди убеждать те, кто за, и те, кто против мании.

Сегодня Паук попытается доказать Рите, что бог солнца на самом деле существует, а Камерон попытается уверить Риту в том, что весь этот бред про солнце не что иное, как мания. А какая роль у Водилы, я не знаю.

— Он будет вести счет, — сказала Салли. — Наверное, Ритин муж пожаловался в городской совет, и те затребовали официальный протокол подсчета очков.

— А Ритиного мужа видишь? — спросила Вера.

— Нет, — ответила Салли. — Бьюсь об заклад, что он сидит у какой-нибудь другой щеколды. Тихо, тихо! Хочу изучить их приемы. До чего же головастый мужик этот Паук!

Я слышала комментарии Смуглянки и ее подружек, но не уловила ни одного слова из проработки. Смуглянка подытожила:

— Дело обстоит так. Камерон пытался убедить Риту в нелепости самой мысли о том, что бог солнца выберет для общения какую-то жалкую Вещь. Рита совсем сникла, и Камерон был на грани победы. Но тут за Риту взялся Паук и сказал, что даже солнцу нужно поклонение смертных, чтобы утвердиться в своей божественности, и что Рита должна исполниться благодарности и смирения за то, что она стала избранной. Вот по этому руслу он и направил Ритино ощущение собственной ничтожности. Какая ни есть, а все перемена. Раньше Рита слишком воображала насчет своего храма, а теперь станет смирная, как овечка.

— Бедняжка, — вздохнула Салли. — Когда же ее мужу удастся получить хартию обратно?

— Не раньше чем через полгода, — ответила Вера. — Боюсь, что как только он вылечит ее от этого бреда, она снова запьет. И охота ему столько возиться с этой Вещью, не понимаю.

— Но ведь у них дети, — возразила Салли. — Я вообще считаю, что Операторам не следует жениться на Вещах. Никогда не знаешь, что от этого брака родится. Даже если получатся Вещи, все равно их жалко, ведь они свои.

Я заметила, что подслушивающий луч доходит до самой середины моей кровати. Значит, они могут следить за мной ночью, если я не сплю. Наверное, на луче всю ночь кто-то дежурит, чтобы я не сбежала.

Мое отношение к богине солнца было довольно неопределенным, но остальные опыты Гадли приводили меня в бешенство.