Необыкновенное счастье

— Что ж, это правда. — Я чертовски ненавидел себя, поэтому, естественно, я сорвался на ней. — Ты думаешь, это случилось со мной впервые? Я знаю, как это происходит, Скайлар. — Я заставил себя посмотреть на неё. Я хотел, чтобы мудак в моей голове увидел, от чего именно он отказывается. — Мы займёмся сексом, потому что мы нравимся друг другу и нас влечёт друг к другу, и мы будем думать, что этого достаточно. Но затем окажется, что мы не такие, какими кажемся, поэтому ничего из этого не выйдет. А через полгода мы, в конечном итоге, не оправдаем своих надежд и будем винить себя за то, что не признали это с самого начала, и тогда всего бы этого не случилось.

Она села на дно лодки.

— Чёрт возьми, Себастьян.

— Что?

— Ты убиваешь меня. Я даже не знаю, где буду жить на следующей неделе, а ты уже представляешь, что именно произойдёт через полгода, если я поработаю руками с твоим дружком в этой лодке.

Она собиралась поработать руками. Чёрт.

— Это именно то, что случилось с твоей бывшей?

Я выдохнул.

— Вроде того. — Поднялся ветер, и на мгновение я услышал, как волны плещутся о борт лодки. Этот звук успокоил меня. — Мне жаль. Я легко поддаюсь панике.

Она кивнула.

— Я вижу.

— Ну, вот и всё. — Она понимала, насколько трудным я был, как мучительно было сближаться со мной, и поэтому она бросит меня. Ничего удивительного ... это случалось много раз раньше с девушками, гораздо менее красивыми, чем Скайлар. Затем, её слова потрясли меня.

— Знаешь, что нам нужно? Немного жареной курицы. Ты приглашён на ужин в доме моих родителей.

Тошнота подступила ко мне. Незнакомцы. Обеденный стол. Новая обстановка.

— Не думаю, что это хорошая идея.

— Что ж, а я так не считаю. Ты придёшь и сделаешь это для меня за то, что ведёшь себя как придурок, в то время как всё, что я пытаюсь сделать — это повеселиться. — Она снова обняла колени, подняв лицо к солнцу. Свет играл с её волосами, окрашивая их серебром и золотом. Они выглядели такими мягкими и тёплыми, что я задумался, смогу ли я ещё раз провести руками по её локонам.

— Сколько сейчас времени? — внезапно спросила она.

Я вытащил телефон из кармана.

— Около шести.

— Ужин в шесть тридцать, поэтому нам стоит вернуться.

Я нахмурился.

— Скайлар, в связи с этим, мне не совсем комфортно. Не имею ничего против твоей семьи, мне просто не нравятся места, где я никого не знаю.

— Ты знаешь меня. И Натали будет там со своим парнем Дэном. Ты можешь познакомиться с ним, и с нашей старшей сестрой Джиллиан, и также с моими родителями.

— Все они — прекрасные люди с чистой посудой. И мы не используем острые ножи для жареной курицы, так что у тебя не будет соблазна заколоть кого-то. Но если ты всё же захочешь, то заколи Дэна. Натали думает, что он изменяет ей.

— Это не смешно.

Она опустила подбородок и посмотрела на меня.

— Да, это так. Ты не навредишь никому. Тебе нужно немного развеяться, Себастьян. Я помогу тебе. — Она откинулась назад на руках и вытянула ноги к моим, толкая мою лодыжку пальцами ног. — Подумай, насколько гордым будет твой терапевт, когда ты в следующий раз посетишь его.

— Он будет горд, — признался я. — Он сказал, что мне следует поговорить с тобой.

— О? Почему?

Я медленно выдохнул. Я нервничал оттого, что должен рассказать ей, но чувствовал, что задолжал ей что-то хорошее.

— Потому что в тот день, когда я увидел тебя на пляже, проснулись … чувства, которые вызвали рецидив.

— Какие чувства?

Чёрт, мне было стыдно.

— Старые чувства. Я был … влюблён в тебя. В старшей школе.

Она засияла.

— В самом деле?

— Да. Как и любой другой парень в школе, — сказал я шёпотом. — У меня не было шансов.

— Остановись. — Она легонько ударила меня. — Ты ничего об этом не говорил.

— Как я мог? Ты всегда была в центре внимания. А я был таким чертовски неловким и застенчивым.

— Ты был застенчивым. Ты всё ещё стеснительный. Вроде того.

Мое лицо горело от стыда.

— Да. Возможно.

С минуту или две она молчала, просто смотрела сквозь воду. Я собирался начать грести к берегу, когда она удивила меня своим вопросом.

— Почему в меня?

— А?

— Почему ты был влюблён в меня? Потому, что считал меня красивой?

Мне нужно было подумать об этом. Конечно, я считал её красивой, как и все. Но причина была не только в этом.

— Это случилась не только из-за твоей внешности, — сказал я. — В то время я больше наблюдал, чем действовал, так что я видел всё, что происходило, не будучи вовлечённым. Я видел, что ты была добра ко всем, что ты не задирала и не унижала учеников, что ты делала всё возможное, чтобы улыбаться и говорить людям приятные слова. Мне нравилось, что ты не стеснялась поднимать руку в классе, когда не понимала чего-то. Мне нравилось, что ты иногда просила меня о помощи. — Я сделал паузу, чтобы перевести дух.

— Вау. Это твоя самая длинная речь, которую я когда-либо слышала. — Её улыбка озарила лицо. — И я полностью польщена.

Эта улыбка. Она была как наркотик — я хотел сказать и сделать всё, что угодно, лишь бы сохранить её.

— Так что да, Кен, мой терапевт, сказал, что если общение с тобой было моим страхом, то я должен был побороть его.

Она встретилась со мной взглядом.