Необыкновенное счастье

Я знаю это не потому, что провел много времени, смотря прямо в эти глаза, а потому, что каждую ночь в течение года смотрел на её фото в ежегоднике, пока отчаянно дрочил, фантазируя, как она оседала бы мой член.

Но бьюсь об заклад, что у каждого парня в нашем выпускном классе была такая фантазия. Просто она была такой красивой.

Тогда мы не общались в одной компании — в основном потому, что у нее была компания, а у меня нет, но это не беспокоило меня. В те времена я предпочитал одиночество. Я искал его. С моей тревожностью проще быть одному, чем что-то кому-то объяснять.

Просто так было проще.

Но я больше не был тем подростком, и сейчас был шанс доказать это. Может, мне представился счастливый случай.

Я начал идти к ней и внезапно раздался голос в моей голове. «Не делай этого. Она слишком милая, слишком хрупкая. Ты причинишь ей боль».

Внезапно волнующий образ того, как Скайлар хватает ртом воздух, в то время как мои руки сжимаются вокруг ее горла, поселился в моей голове наряду с вопросом: «Что, если я задушу ее?»

Я замер на месте, отчаянно пытаясь оттолкнуть эту мысль из своей головы, и затем вспомнил, что не должен делать этого. Я должен был отвечать.

«Прекрати это. Эти страхи иррациональны. Я никогда никого не задушу».

«Не задушу, да?» Мой разум внезапно заполнился картинками воспоминаний. Я пытался припомнить то, где я душил кого-то. Поэтому я думал об этом сейчас, не так ли?

Рационализм снова поднял голову. «Нет! Это, черт побери, смехотворно. Я никогда, бл*дь, не душил человека!»

Но мой желудок уже сжался от неуверенности, и я пересмотрел свое намерение поговорить с ней. Даже если я и не душил никого в прошлом, я, должно быть, хочу этого.

Другой голос отказывался затихать.

«Ты знаешь, что произойдет, если ты подойдешь и заговоришь с ней? Ты, может и не задушишь её, но ты все испортишь! Иди, начни разговор. На твою удачу она вспомнит, что ты чудак из класса и убежит как напуганный кролик. Если ты понравишься ей, у тебя будет еще больше проблем, потому что так всё и начинается. И закончится тем, что ты разрушишь её жизнь, так же как разрушил жизнь Дианы. Ты — это я».

К этому времени мое сердце бешено колотилось, а волоски встали дыбом. Голос был прав, абсолютно прав.

Подавленный, я двинулся от нее, убедившись, что сделал четное количество шагов, и тихо опустился на песок, желая, чтобы моё сердце успокоилось.

Но этого не произошло, потому что она встала, направилась уходить и увидела меня.

Она узнала меня? Я надеялся, что нет. Знаю, я выглядел по-другому, но до сих пор не хотел рисковать.

«Не смотри на неё».

Я произнес это восемь раз в своей голове.

Уголком глаз, я видел, что она пошла к лесенке и затем засомневалась, как будто хотела поздороваться. Я задержал дыхание. Досчитал до восьми.

Внезапно она развернулась и жестко плюхнулась на песок, издавая удивленный возглас. Прежде чем я мог остановить себя, я был на ногах, помчавшись к ней.

— Ты в порядке? — спросил я, взяв её под локоть, чтобы помочь подняться.

— Да, — сказала она быстро, ее щеки очаровательно покраснели. — Просто немного в песке и сильно смущена.

Как только она встала на ноги, я отпустил её руку и сделал шаг назад, ужасный страх причинить ей боль вернулся в мою голову и застрял там. Она с любопытством смотрела на меня, как будто пыталась понять, кто я. Если это вообще было возможно, она стала ещё красивее, чем я её помнил.

— Я Скайлар.

— Я знаю, кто ты, — это вышло громче, чем я намеревался. Я не подразумевал это в плохом смысле, но я так упорно старался не думать о том, чтобы причинить ей вред, что мой голос был напряженным, а тон мрачным.

Должно быть, она оскорбилась, потому что её лицо вытянулось и потемнело еще сильнее.

— Верно. Ну, тогда ладно. — Не попрощавшись, она прошла мимо меня, сгребая в охапку пару обуви с песка, и помчалась к лестнице. Она быстро надела обувь, и зло стучала по каждой ступеньке каблуками.

Часть меня хотела, чтобы я мог хотя бы сказать ей свое имя, напомнить ей, что мы знали друг друга, но другая часть испытала облегчение, что она ушла, и я не причинил ей вред. Картинки того, как я ее душу, упорно отказывались покидать мою голову, и я вернулся туда, где сидел, и опустился на песок, ненавидя себя.

Черт побери. За последний год я так хорошо продвинулся вперед, и я позволил признаку неразделенной влюбленности десятилетней давности пустить все коту под хвост. Я был гребаным несчастьем, и всегда им буду. Схватив блокнот рядом с собой, я бросил его в воду.

Услышав всплеск через секунду, я пожалел об этом. Я подскочил на ноги и бросился в воду, чтобы достать гребаный блокнот, который не уплыл так уж далеко. Вода была холодной, но было мелко, и я спас дневник, прежде чем он погрузился на дно, хотя промочил свои кроссовки и нижнюю часть джинсов в процессе.

Снова вернувшись на песок, я сел и открыл блокнот, с которого капала вода, страницы были покрыты аккуратными, небольшими, идентичными буквами. В начале все страницы выглядели одинаково.

Восемь слов в строке.

В каждой строке.