Необыкновенные охотники на привидений против графа-вампира

Граф увидел плавник, проснувшегося неугомонного морского охотника-акулы. В чистой воде было видно ее огромное и мощное тело. Граф посмотрел на Катрин. Она улыбнулась ему и поднялась из шезлонга. Ей, видимо, показалось, что граф позвал ее глазами. Она приблизилась к нему и остановилась, трепетная, ожидая, когда он ее обнимет.

Граф снова посмотрел за борт. Огромная акула плыла рядом с яхтой. Через минуту граф бросит хищнице бездыханное тело девушки.

Лицо Катрин было прекрасно, глаза светились любовью и доверием. Граф своими сильными руками коснулся хрупких плеч девушки и кровожадно смотрел на ее гибкую шею, на которой выделялась синяя жилка. Граф притянул к себе замершую от счастья Катрин и поднес губы к ее шее...

В это время на кончике мачты заверещала сорока. Граф вскинул глаза: птица смотрела на него и кланялась. Граф не был столь наивным, чтобы принять птицу за обыкновенную сороку. Как она могла бы появиться посреди океана?

Граф Владич нежно поцеловал Катрин в щеку, молча обнял девушку и сказал:

– Проверю двигатель.

Он спустился в моторное отделение и закрыл за собой люк.

– Это ты, Ион? Появись.

Катрин, оставшись одна, снова расположилась в шезлонге и беззаботно уставилась в небо. Перед ее глазами высилась мачта, но сороки там уже не было. Да она и прежде не заметила птицы, так была переполнена своими чувствами. Катрин улыбалась, мечтательно глядя на небо и думая о графе.

А тем временем перед графом стоял позевывающий Ион.

– Поспать не дадут, – ворчал он. – Только расположился.

– Ты сам прилетел, я тебя не звал.

– Ага, сам... Стал бы я сам вскакивать под утро, когда спится слаще всего, и лететь над океаном. Большое удовольствие!

– Что же тебя заставило вскочить?

– Не что, а кто. Этот Груя такой грубиян, какого в потустороннем мире больше нет. Нет, чтобы культурно разбудить, Ион, мол, проснись. Мог бы даже более вежливо сказать: Ион, голубчик, изволь проснуться. И у меня было бы хорошее настроение.

– А что же он?

– Сунул под нос горелую резину, да при этом еще и ущипнул. А у него пальцы, как клещи.

– Не понравилось?

– Кому это понравится? Такой синяк оставил, что страх.

– Вспомни садовника. Тогда тебе было весело.

– Сравнили тоже. Ну, хозяин, заносит вас иногда. Может, еще и пожалели садовника? Когда кому-то больно, мне хорошо. А вам разве нет? Но если мне больно... тогда уж пардон. Тогда уж я таких пакостей наделаю... И правильно! И логично! А как же иначе? Или я не прав?

– Ты всегда прав, Ион. А чего Груя велел передать? Почему сам не явился?

– Сам... Не знаете будто, как они все ленивы. Говорит, какой-то там, у них совет, заседают по важному делу. Да я-то знаю, что он врет, как последний шаромыжник. Молодые ведьмы на семинар приехали, будто бы повышают квалификацию, а сами такую пьянку устроили, что просто тошно. И куда только Иона не гоняли! Чуть чего – Ион, Ион. Будто я один на весь ад. Но ты же будь культурен, что же под нос совать всякую пакость.

– Ну, хватит, – попросил граф. – Разворчался. Что просил передать Груя?

– Отложить велено.

– Что отложить? – потемнел лицом граф.

– Разве трудно догадаться?

– Да, но я уже настроился. Ты хоть понимаешь, как мне трудно будет перестроиться?

– Я-то понимаю... Но мы подневольные, над нами начальство. А с начальством не очень-то поспоришь. Груя, думаю, тоже не сам придумал отложить.

– Что ж мне везти ее в замок?

– Так получается, хозяин. Вы уж тут сами разбирайтесь, а меня отпустите. Хоть еще немного вздремну. Мне сегодня на суде надо быть: дружков моих судят. Рыжего и Носа. Чувствую, мало дадут. А ребятишки заслуживают большего. Так я хочу, чтобы Рыжий влепил в лицо прокурору, а Нос облаял судью.

– Пошел ты вон! – бросил расстроенный граф.

– С великим удовольствием, – приложил руку к виску Ион и тут же исчез.

Граф минуту сидел, мрачно сведя брови к переносице. он негодовал, его нутро бунтовало. Так, должно быть, страдают наркоманы, когда им пообещали дать зелье, да вдруг отказали.

Мрачнее тучи вышел граф на палубу. Он остановился и долго смотрел на затылок Катрин, удобно расположившейся в шезлонге. Невыносимо хотелось схватить ее и... Графу стоило огромных усилий сдержать себя. Чтобы уйти от соблазна, он отвернулся от Катрин и подошел к борту.

Акула устрашающей торпедой продолжала двигаться рядом с яхтой.

Граф торопливо скинул одежду, бросился в моторное отделение, чтобы выключить двигатель, и вновь появился на палубе в одних плавках и с длинным кривым ножом в руке, похожим на ятаган.

– Смотри! – крикнул он Катрин.

Катрин обернулась на голос и увидела, как сильное стройное тело Марко, взлетев в воздух, будто застыло на минуту и потом устремилось вниз. Катрин кинулась к борту и сразу увидела акулу, которая ходила кругами, потревоженная графом. Потом, видимо, она увидела в толще воды пловца и уже не выпускала его из поля зрения. Граф вынырнул на поверхность, поискал глазами акулу и обнаружил. Теперь хищник и пловец были друг против друга. Граф, подгребая свободной от ножа рукой, стал приближаться к акуле.

– Что вы делаете? Не смейте! – закричала испуганная Катрин.