«Необыкновенные похождения Аркадия из России». Том 2

Мы тут же развернулись, спустились, вернулись к той же остановке, где вышли, и запрыгнув в первый же подошедший трамвай, постучались к водителю, после чего мама на очень плохом польском, который мне было просто смешно слушать, стала объяснять мужчине про портфель “с пёнткой”* и пыталась узнать у него, где тут у них находится “Бюро находок”.

Мужчина (очень взрослый, лет 30-ти, усатый, в берете, как у художника Тюбика из Незнайки) выслушал её и стал задавать наводящие вопросы: “Что было в портфеле?” и так далее, а мама не “догоняет” суть, тараторит своё и пытается вместо того, чтобы отвечать, “вытащить” из него информацию про “Бюро находок”, хотя спрашивает он её о содержимом портфеля.

Решив, что эти взрослые так и не поймут друг-друга, я вклинился в их разговор и быстро-быстро на польском рассказал пану водителю, как я ехал и уснул, как спал вон там вот на сидении справа за дверью, как встал и забыл свой портфель с пятёркой, как мы ходили по магазину, как обнаружили пропажу, как мама удивилась и разозлилась, как вечером у меня будет болеть дупа… Перечислил учебники, зелёный пенал и фломастеры в 18-ть цветов… (Всё это время мама норовила меня перебить и объясняла, что нам надо срочно “Бюро находок” искать, а не чесать тут с водителем “за жизнь”).

Тут вдруг водитель улыбнулся, повернулся влево, после чего достал оттуда и протянул мне мой портфель с пятёркой:

— То? С пёнткой? — озорно спросил он.

— Он!!! Дженькуе бардзо! ОН! — ответил я.

* * *

Видимо получилось так, что мы залезли в тот же самый трамвай на котором ехали сюда, и который уже успел сделать полный круг или даже два.

А ещё, было дело, один раз, зимой, мы забыли там же в Центре, моего двухлетнего братика. Вышли из магазина, сели в трамвай “7”, поехали, а он остался стоять на остановке.

А там движение, сплошной поток машин… Только шаг на дорогу и они безжалостно раздавят малыша:

— АААААААААААААААААААААААА!

На следующей остановке мы выскочили и побежали обратно.

Прибегаем, а он как стоял, так и стоит на том же месте в своей шубке. И удивлённо глазами по сторонам водит.

А ещё было, ехали мы с мамой из школы, и возле её любимого магазина она купила мне толстую сардельку на зубочистке. Их прям там жарили и выдавали на картонных блюдечках.

Причём, купила только одну. Как я её ни просил о второй.

* * *

— О! Это была самая вкусная сарделька в моей жизни!

* “С пятёркой” (пол.) — (прим. Автора).

Ситком «Находчивый малыш»

Ностальжи

Новый год 1979 я встречал вместе со своими родителями и 2-х летним братом Валерой в актовом зале русского консульства в Штеттине.

Всё было организовано “на совесть”: натуральная, пахнущая лесом ёлка, настоящие Дед Мороз и Снегурочка, пышные подарки, конфетти и бисер, рассыпанные по паркету…

Было тепло, уютно и радостно. Все “свои”. Каких-то случайно зашедших, “посторонних” тут в принципе оказаться не могло.

Должен отметить, что подобная изоляция сыграла со мной впоследствии злую шутку — я дорос аж до института, а всё ещё пребывал в наивной уверенности, что все люди учились в ВУЗ-ах, все коммунисты, все патриоты, все служили в армии, все офицеры, все воспитанные, культурные, все непьющие, все с квартирами, все начальники…

А оказалось, что это совсем не так.

В итоге я на первом курсе института не мог даже “Твою мать!” громко и уверенно сказать, а когда поскальзывался на льду и падал, то в полёте на автомате произносил “Опппачки…”, словно та благородная девица.

И вот праздничный концерт: в какой-то момент Дед Мороз со сцены обратился к залу и спросил, знает ли кто-нибудь из детишек новогодние стихи?

Тогда на сцену вышел мой двухлетний братик и довольно неуверенно произнёс:

К нам на праздник Ой-Ёй-ЁйДед Мороз пришёл живойНа носу-то крапиныА глаза-то папины!

К нам на праздник Ой-Ёй-ЁйДед Мороз пришёл живойНа носу-то крапиныА глаза-то папины!

К нам на праздник Ой-Ёй-ЁйДед Мороз пришёл живойНа носу-то крапиныА глаза-то папины!

К нам на праздник Ой-Ёй-ЁйДед Мороз пришёл живойНа носу-то крапиныА глаза-то папины!

Последовали аплодисменты, Дед Мороз поблагодарил малыша и вручил ему подарок.

Валера уже спустился со сцены, когда Дед Мороз снова обратился к залу с вопросом о стихах. Возникла заминка — никто не желал рассказывать стихи и не выходил к сцене.

Тогда Валера положил подарок на сиденье, вернулся к Деду Морозу и на полном серьёзе, уверенно выдал: