«Необыкновенные похождения Аркадия из России». Том 3

Здесь красиво встаёт история с заменой меню в садике и показом того как бы папа сам сходил в садик уже во взрослом возрасте, «О блинчиках с красной икрой» стр. 169, а так же видео с посадкой вертолёта, на котором тот папа летал по работе. Пока то да сё, идёт разговор за кадром:Здесь красиво встаёт история с заменой меню в садике и показом того как бы папа сам сходил в садик уже во взрослом возрасте, «О блинчиках с красной икрой» стр. 169, а так же видео с посадкой вертолёта, на котором тот папа летал по работе. Пока то да сё, идёт разговор за кадром:

– А я помню, папа, когда отводил меня в садик, рассказал мне устройство атомной бомбы на примере дровяников и поленьев в них, сказав, что атомная бомба внутри как вот эти расколотые дрова или как апельсинка – до тех пор пока дольки разведены, она в дежурном состоянии, а если дольки свести в единый “апельсин”, то взорвётся.

– А у нас в садике, в группе, был корпус от телевизора, внутри которого, вместо кинескопа, композиция из кукол, сидящих в санях, веточек, ёлочек, шишек, ваты. “Телевизор” этот мирно стоял в углу и мы в него иногда заглядывали. Мысли о том, что когда-то у нас в садике может появиться настоящий цветной телевизор с мультиками, ни у кого даже не возникало. Это было выше самых смелых наших ожиданий. А теперь телевизор в кармане у каждого малыша от двух лет, он ещё и говорить-то не может, а со смартфоном уже управляется…

– А одному мальчику очень нравился хруст пластиковых стяжек, когда те застёгиваются. Он даже расстёгивал их, вытягивал обратно и застёгивал снова. И мечтал, что когда-то он станет взрослым, и тогда накупит их сразу несколько пачек. И будет застёгивать, и застёгивать. Медленно, в удовольствие.

А ещё ему нравились дедовы пчёлы, которые почему-то не трогали ни его, ни деда.

В итоге мальчик вырос.

Теперь он монтажник в «Билайне».

А бесконечна ли наша Вселенная?

Как представить себе бесконечность

(Является форком размышлизма «О смысле существования Вселенной», с использованием современных научных данных, а так же других “размышлизмов”, в т.ч. и о «Большом взрыве».).

Беседуя с людьми, читая их вопросы и комментарии в интернете, я обнаружил, что очень многие не могут представить себе четырёхмерный куб бесконечность Вселенной. В их представлении Вселенная обязательно должна чем-то закончиться. Поэтому для начала нам надо представить бесконечное пространство “без ничего”.

Напомню, что мы находимся внутри симулятора, где поатомно обсчитывается наша реальность.

Так вот, на этапе создания мира, сессии, там внутри ещё ничего нет. А есть совершенно пустое, не заполненное ничем пространство, которое высчитывается по формуле.

Таким образом, чем дальше мы хотим заглянуть вглубь Вселенной, тем дальше вычисляем [по формуле] пространство в котором ничего нет (напоминает форматирование HDD).

Для простоты понимания это что-то вроде архива бинарного файла с одними нулями, где сделано зацикливание. Таким образом, крохотный архив (влезает на дискету в 1,44Мб) разворачивается бесконечно, пока не заполнит файлом с нулями всё доступное дисковое пространство, каким бы большим оно ни было. Как Вы прекрасно понимаете, на самом деле информации там внутри файла толком-то и нет. Всего несколько рядов нулей, и впоследствии они бесконечно повторяют сами себя в цикле. В компьютерном мире эта шутка называется "майл-бомбой". Она практиковалась очень давно, ещё во времена FIDO. В чужую систему совершенно легально отправлялся крохотный файлик с архивом нулей, после чего он там открывался бесконечно. И в итоге нода “падала”.

Впоследствии от "майл-бомб" защитились, выставив в ПО запрет на автоматическое раскрытие архивов с коэффициентом сжатия больше 98%, и административно запретив подобные шалости.

На этом этапе мы смогли представить себе бесконечную пустоту, которая сама копирует себя для наблюдающего.

Бесконечная пустота создана.

Теперь в центре этой самой бесконечной пустоты симулятора Вселенной производим тот самый, пресловутый «Большой взрыв», произведя нагрев первичного вещества с температуры в – 1000 К до нуля по Кельвину.