Необыкновенные приключения Фаддея Балакирева (сборник)

«Все ясно, – сообразил Ваня, – сейчас мои книжки вылезут жаловаться. А то ещё, страшно подумать, возьмёт слово мой ящик со строительным набором. Прямо сгоришь от стыда!»

Тихонько, стараясь не обращать на себя внимание подарков, он полез рукой под свою кровать и только начал под нею шарить, как часы пробили двенадцать, и всё исчезло. Только лился сквозь расписанные морозом оконные стёкла голубой волшебный свет.

– Наташа, а Наташа! – прошептал Ваня.

Наташа осторожно высунула голову из-под одеяла.

– Наташа, – сказал Ваня, – как ты думаешь, идёт Тритутику хвост или не идёт?

– Не очень, – ответила Наташа. – Даже совсем не идёт.

– И я так думаю.

– Давай ему об этом скажем.

И вдруг сверху послышался тихий голос Тритутика:

– Ребята, спать не даёте!

– Тритутик, а Тритутик, можно тебе задать вопрос? – сказал Ваня.

– Поздно, поздно! Спать надо! – ответил Тритутик.

Но Ваня всё-таки спросил:

– Ах, Тритутик, Тритутик, зачем тебе этот глупый хвост?

– В самом деле, Тритутик, зачем тебе этот глупый хвост? – подхватила Наташа. Ей тоже хотелось помочь Тритутику,

– И правда, – весело ответил Тритутик, – зачем мне хвост? А ну, держите его!

Он отстегнул свой хвост и швырнул его на пол. Оказывается, этот маленький хитрец носил свой хвост на пуговицах!

– Можете его завтра вымести, ребята! – крикнул он им сверху. – А теперь спать! Завтра ёлка!

– Я его лучше сохраню на память, – сказала Наташа, слезла с кровати, подобрала хвост и спрятала в коробку, в которой хранились самые любимые её вещи.

Приложение

Н. Лагина. Кто он, отец Хоттабыча?

…Вот ведь какая незадача получается. Спросите любого человека в России – хоть школьника, хоть убеленного сединами, – знает ли он такую повесть-сказку – «Старик Хоттабыч»? В ответ любой читатель широко улыбнется и скажет: «А как же?! Кто у нас эту книжку не знает?! Нет таких!» А спроси, КТО написал все эти весёлые истории про старого джинна Хоттабыча, и… далеко не каждый назовет тебе имя писателя Лазаря Лагина. Полюбопытствуйте далее, какие ещё книги написал автор полюбившейся всем сказки. Так называемый широкий читатель в лучшем случае назовет «Обидные сказки» и «Голубого человека», а кто постарше, добавят, что им когда-то очень понравился сатирический «Патент АВ». Пожалуй, ещё те, кто сегодня переступил порог шестидесятилетия, вспомнят, возможно (называют же!), острый сатирический памфлет «Остров Разочарования»…

Так случилось, что «Хоттабыча», «Сказки» да ещё «Голубого человека» сейчас переиздают довольно часто. Что до «Хоттабыча», то с ним просто обвал переизданий, большинство из которых пиратские. Мне, дочери Лагина, уже просто недостает сил, чтобы бороться с литературными бандитами, которые, бывает, ссылаются на то, что им якобы сказали в Российском авторском обществе, что «у Лагина наследников нет». Стало быть, меня нет. Ладно, надеюсь, что с таких сплетен буду жить долго и в конце концов добьюсь, чтобы переиздать сатирические памфлеты («Майор Велл Эндъю», «Белокурая бестия» и другие), как и бесконечно любимый мною фантастический политический роман «Атавия Проксима» (или «Трагический астероид»).

Ясно, что отец не был только автором «Старика Хоттабыча». У него ещё немало и того, что я не назвала. Но моя задача сейчас, в канун столетия со дня рождения писателя Лазаря Иосифовича Лагина, рассказать кое-что из его биографии, которая читателям совсем неизвестна. Сами понимаете, как трудно рассказывать о собственном отце: хочется сказать и про то, и про это, и про многое-многое другое. Размер же газетной статьи, даже на полосу, диктует свои законы. Поэтому приходится выбирать то, что, на мой взгляд, может особенно заинтересовать тех, кто обратится к этому эссе.

С чего же начать? Может, с того, что отец родился 4 декабря 1903 года в белорусском городе Витебске в совершенно нищей многодетной семье. Дедушка поначалу гонял плоты по Западной Двине, потом работал продавцом в скобяной лавочке, а старший сын Лазарь успешно окончил двухгодичное Высшее начальное училище. Позже семья переехала в Минск, откуда отец и ринулся добровольцем на фронт Гражданской, вступив сначала в партию, а потом уже в комсомол (именно в такой последовательности).

По окончании Гражданской войны он очутился на вокальном отделении Минской консерватории, откуда через год сбежал – не мог справиться с теоретическими дисциплинами. А вот голос – мягкий, красивый лирический баритон – остался у него на всю жизнь. Отец очень любил петь «Застольные» Бетховена и старинные романсы, особенно «Снился мне сад»…