Необыкновенные приключения капитана Шпарина

— Вернёмся… — рассеянно ответил Шпарин, глядя на убегающую к лесу маленькую «обезьянку». Несколько секунд назад «обезьянка» выглянула из высокой травы и они встретились глазами. Шпарин поманил её к себе. «Обезьянка», пискнула, сделала неприличный жест лапкой и снова нырнула в траву.

— Это был разведчик, маленький питекантропчик, шустрый, наглый и шкодливый. Настоящий зверёныш. Похоже к нам скоро пожалуют взрослые «звери».

— Наши придут ловить рыбу. Разойдемся миром, — главный людоед бегал испуганными глазками. — Мы вас отпускаем, развяжите моих и идите куда хотите, пока не поздно.

«Звереныш» добрался до леса и к нему вышли крошечные фигурки.

— Вон они! — крикнул Стасик. — Выползают.

— Как я и предполагал, — сказал Шпарин.

— Я лучше застрелюсь, — сказала девушка. — Чем снова попасть к ним в лапы.

— Отстреливаемся до последнего патрона и отходим водным путем. Вплавь. По берегу не уйти. Скалы.

— А как же большие рыбы? Эти не сожрали, так те сожрут.

— Кто-то доплывет и сообщит родственникам. У кого они есть. Моим сообщать не надо. У меня их нет. Во всяком случае на этой планете или в паре тысяч световых лет.

— Так вы с другой планеты? Ой, как интересно! — воскликнула девушка. — А я то думаю, почему ваша бывшая всё время на это намекает.

— Стоп! — сказал Шпарин. — Стоп… Ты не она… или она…

— Любишь ты это: или — или. Паспорт показать?

— Марина?

— Наконец прозрел!

— Развязывайте, руки затекли, — поглядывая на выбегающие из леса маленькие фигурки, заныл главный людоед. — Наши близко, не успеете убежать.

— Это у тебя руки? — воскликнул Стасик.

Шпарин поднял бинокль и прочитал полустертую надпись на футляре.

— «Лейтенант Хренкин. 12-й пехотный полк, 4-й батальон, 3-я рота». Потерял бдительность лейтенант. Схреначили лейтенанта без соли и хрена.

— Нечего болтаться с девками по ночам, — «гуманоид» показал кривые желтые клыки.

— Приступим к наказанию, — Стасик поднял автомат. — Расстрелять в назидание другим мохнатым гадам. Пусть знают, как связываться с настоящими парнями и девчонками.

— Я за, — сказала Марина.

— Пошли к камню. На колени, гады!

— Стреляй, Стас! — заорала Марина. — Убить гадов за чуть не поруганную девичью честь и за поруганную тоже.

— Стреляйте, — людоед ухмыльнулся. — Посмотрим, как у вас получится.

Стасик прицелился и нажал курок.

— Патронов нет, давно кончились, а у них они есть, — людоед махнул головой на бредущие волосатые фигуры. — Развязывай скорее!

— И у нас ещё остались, — Шпарин вытащил из-за ремня пистолет.

— Щёлк, щёлк, — сказала Марина. — В обойме был один патрон, я проверяла. Остальные Стас потратил на лося.

— Где винтовка?

— Твари утащили в вертолёт. А поганка с собой прихватила. Не с кем теперь беседовать на актуальные темы. Отбеседовался.

— На куски порублю-ю! — заорал Стасик и с тесаком наголо кинулся к людоеду.

— Погоди, — Шпарин опустил пистолет и поднес бинокль к глазам. — Ха!.. Это не его дружки. Точно — мы в стране «обезьян». И это совсем другие «гуманоиды». Совсем шерстяные. Эти будут покруче. Просто звери какие-то. Ужасные, размалёванные рожи. Удочек я у них не наблюдаю. Наблюдаю луки и копья… И тесаки подлиннее. Они по ваши души! — уверенно воскликнул Шпарин. — Так, что если кто попался, так это ты, мохнорылый. Вы тут наверно когда-то хорошо проредили ряды «других гуманоидов».

— Тебе тоже не уйти.

— Я уплыву. А ты нет и твои обезьяны тоже. Скоро на берегу весело затрещит костёр и зашипят ваши шкуры.

Шпарин с сожалением посмотрел на рубашку и ватник на «обезьянах» и снял с «обезьян» зелёные шапочки. Одну одел на голову Стасика, другую бросил Марине.

— Надо дать выход гневу.

Шпарин оглушил «обезьян», снял наручники, собрал разбросанные вещи из сумочки Карины, повесил сумочку на шею и забросил в озеро оружие.

— Думаешь вернётся? — Марина изучала вывернутую наизнанку шапочку.

— Я бы их прирезал. Вы, дядя Миша, гуманный.

— Ими скоро займутся. Пошли топиться, мальчики и девочки, — позвал Шпарин, первым входя в воду. — Поторапливайтесь!

— Шпарин! Хватит, есть же предел дурацким шуткам.

— Нету, — Шпарин всмотрелся в прозрачную воду. — Нету предела, ни моим дурацким шуткам, ни чудесам в вашем замечательном мире, потому… потому, что это всё-таки акулы. Плывет, здоровая, метра два, если ухватит, мало не покажется. Будем надеяться, что она не голодна.

Они шли гуськом по колено в воде, держа наготове тесаки «гуманоидов», стремясь быстрее скрыться из вида новых «гуманоидов» и оказаться под прикрытием скал, нависающих над пляжем.

— Стасик, иди вперед, — сказала Марина. — Нечего пялиться…

— На «паспорт», — обгоняя девушку, хихикнул Стасик. — И на кое-что ещё.

— Стасик, не оглядывайся, — сказал Шпарин. — Это зрелище детям до шестнадцати.

— Мне восемнадцать!

— «Гуманоиды» готовятся к трапезе.

— Костры уже горят.

— У них сегодня праздник.

— Штук десять сгрудились на берегу.

Стало глубже. Вода дошла до пояса. Полетели стрелы.

— Не достанут! Мы уже далеко.

— Тащат лодки.

— Жаль, что мы их не нашли.

— Три лодки. Они близко.

— Это каноэ. В каждом по три «обезьяны».

— Разнылись! — Стасик махнул тесаком. — Распустили нюни! Не ожидал! Дядя Миша, примем бой!