Необыкновенные приключения Синего человека

Из этого разговора читатель может понять, что на новом месторождении все обстояло и хорошо и худо. Генипа преподнес друзьям щедрый подарок, а сам ушел, покинул их, влекомый одной страстью, одним стремлением — местью.

Работа спорилась благодаря изобретению Жана-Мари.

С первого же дня моряки с энтузиазмом взялись за дело. Выбрали самые крепкие и ровные деревья из тех, что росли неподалеку. Срубили их и распилили стволы. Из обрубков смастерили большие пробки, похожие на те, которыми затыкают пушечные жерла. Получившиеся резервуары наполнили золотым песком.

Чтобы упростить операцию, решили вырыть в земле длинную траншею. Бревна укладывали туда так, что они оказывались в наклонном положении.

Теперь не надо ни трясти бревно, ни проталкивать песок внутрь чем-то длинным. Он сам сыпался вниз и быстро заполнял весь объем.

Таким образом, чтобы заполнить первое бревно, хватило одного часа. Когда цилиндр наполнился, его герметично закупорили.

Готово!

К вечеру следующего дня были готовы уже семь емкостей. Работали не покладая рук.

Решили, что первый отряд отправится немедленно. Участников первого похода отобрали по жребию. Идти выпало механику Леонеку, Роберу, Джиму-американцу, марсельцу Мариусу, Бертрану из Нормандии и Лефору из Луизианы.

Те, кому жребий не выпал, должны были оставаться на прииске. Во-первых, состояние Синего человека не позволяло бросить его одного, необходим был уход, а во-вторых, кто-то должен сторожить обнаруженное золото.

Шестеро мужчин взвалили на плечи груз и направились в сторону Токантинс. Им поручили подыскать нескольких индейцев-носильщиков.

Прошло десять дней.

По самому строгому подсчету на дорогу в оба конца понадобится не меньше двенадцати суток. И это в том случае, если в дороге не произойдет ничего неожиданного. Никто не мог также в точности сказать, сколь утомителен будет этот переход. Быть может, моряки так устанут, что путешествие растянется надолго.

Кто знает, что еще может случиться в дороге!

К несчастью, усталость, непрерывные волнения и тяжелый климат сделали свое дело. Состояние Феликса все ухудшалось. И если у самого Обертена оставались хоть какие-то иллюзии на счет собственного здоровья, то друзья смотрели на ситуацию трезво и понимали, насколько она серьезна, если не сказать безнадежна.

Перед ними были несметные богатства, сулившие роскошную жизнь. Но ничто не радовало. Хозяин слабел изо дня на день.

Поговорив с рулевым, Жан-Мари впал в обыкновенную для него задумчивость. Его мучила одна мысль — как спасти, как оградить больного от губительного климата. Погрузившись в размышления, отставной сержант не сразу заметил Беника. Тот недавно отправился за дикими ананасами, с некоторых пор эти ароматные, сочные плоды составляли единственную пищу Феликса, и теперь возвратился, держа в руках фрукты. Когда Жан-Мари поднял глаза, то сначала даже вскрикнул: «Берегись!» Беника окружали какие-то люди. Через минуту, однако, матрос успокоился. Страх сменился удивлением, а затем и радостью.

— Генипа!.. Неужели это ты?

— Я, Жамали! Здравствуй, друг.

— Здравствуй, здравствуй, приятель! Послушай-ка, если не ошибаюсь, ты привел с собой наших старых друзей! Это паталосы?

— Паталосы! — отвечал Знаток кураре.

— Да откуда вас черт принес?

— Нас встретил Беник. Он собирал ананасы.

— Вот уж попали так попали! В самое время! — Жан-Мари пожимал руки всем по очереди.

Генипа привел с собой человек двадцать пять — тридцать индейцев.

— Но почему среди них нет вождя?

— Я вождь.

— О! Прими мои поздравления! А где же тот, Синий человек номер два?

— Он умер.

— Ах, умер? Бедняга!

— Да! Это я его убил, — спокойно ответил Генипа.

— Что ты говоришь? Как убил?..

— Очень просто. Убил, и все.

— Но за что?

— Он предатель.

— Предатель?.. А кого же он предал? Бьюсь об заклад, это он рассказал управляющему о нашей тайне.

— Да.

— А что стало с управляющим?

Знаток кураре тихо засмеялся, ничего не ответил, и в свою очередь сам задал вопрос:

— Могу я видеть Синего человека?

— Он очень болен. Смотри! Вон там, в гамаке под навесом. С ним сейчас Ивон.

Услыхав, что Лазурный Бог болен, Генипа сорвался с места и кинулся к гамаку, где метался в лихорадке его друг.

При неожиданном появлении индейца юнга радостно вскрикнул и протянул к нему руки.

Услышав шум, полусонный Феликс приоткрыл глаза, поднял голову и, узнав вождя, улыбнулся.

— А! Хозяин, — сказал Знаток кураре, — я пришел вовремя. Ты еще жив.

— Но, дорогой мой, я вовсе и не собирался умирать, хотя климат в твоей чертовой стране действительно для меня не годится.

— Страна не виновата. Не она сделала тебя больным.

— А кто же, по-твоему?

— Бледнолицый, злой бледнолицый. Он околдовал тебя.

— Какой еще бледнолицый? О чем ты?

— Управляющий… враг… вор… Но будь спокоен! Я за тебя отомстил…

— Каким образом? — спросил парижанин, невольно улыбаясь наивности краснокожего.

— Увидишь. Я принес тебе талисман[406]. Это всемогущий талисман.