Необыкновенный охотник (Брем)

Бюффон как ученый сделал много. Но гораздо больше сделал он как популяризатор науки. И памятник при жизни он заслужил именно как популяризатор. Некоторые ученые — современники Бюффона да и позднейшие тоже — презрительно относились к такой деятельности, они считали, что ученый должен служить «чистой науке». Бюффон считал иначе: чем больше людей будут знать о животных, тем богаче будут они духовно, тем ярче и красочнее будут видеть мир. Однако не только это — животные и люди неразлучны. И человек должен знать тех, без кого он не может обойтись, кто служит ему на протяжении тысячелетий. Знать, чтоб лучше обращаться с ними, чтоб успешнее беречь и охранять.

Таким уж был «Плиний XVIII века», как называли Бюффона, — ученый, популяризатор, гуманист.

Глава шестая

«Жизнь животных» Альфреда Брема

Трудно сказать, когда Брем задумал написать энциклопедию животных. Вряд ли помышлял он о ней во время своего первого путешествия в Африку, хотя и вел (правда, очень нерегулярно) дневник и делал записи своих наблюдений.

Вряд ли думал он о «Жизни животных» и позже, в студенческие годы, когда писал свои воспоминания о путешествиях в Египет, Судан и другие страны.

Может быть, первым толчком было сотрудничество в «Садовой беседке», где помещались очерки — отдаленные страницы будущей энциклопедии? Возможно, и преподавание в гимназии в какой-то степени повлияло на замысел — слишком уж мало интересовались его ученицы и ученики животным миром, слишком мало поэтому знали о нем. Брем видел, что живой и яркий рассказ может увлечь их. Возможно, он уже подумывал о капитальном труде во время поездки в Испанию, а затем в северные страны.

В 1861 году Брему представилась возможность вторично совершить поездку в Африку: его пригласил в свою охотничью экспедицию герцог Эрнест Саксен-Кобург-Готский — «герцог-стрелок», как называли его современники за страстное увлечение охотой. Герцог любил путешествовать на широкую ногу — в окружении большой свиты, в сопровождении писателей, художников, ученых. Вот и в эту экспедицию герцог пригласил известного в то время писателя Герштекера и художника Кречмера. Брем же «удостоился чести» быть посланным вперед для выбора лагеря будущей охотничьей экспедиции. Брем согласился на это не только потому, что в те времена вовсе не считалось зазорным выполнять поручения «знатных особ» и путешествовать за их счет, а еще и потому, что он знал: на собственные деньги он не сможет поехать в Африку. Поехать вновь в страну, где он был десять лет назад, и посмотреть на ее природу уже другими глазами — глазами не восторженного юноши, а глазами опытного, много знающего ученого. Брем верил, что эта поездка даст ему много новых впечатлений, много новых материалов. И не ошибся: несмотря на кратковременность пребывания в Африке, он собрал много интересных сведений и о слонах, и о горных животных, и об обезьянах. Он опубликовал их в книге «Результаты поездки в Абиссинию», вышедшей в 1863 году. И вот, видимо, работая над этой книгой и над другой — «Животные леса», — он окончательно пришел к мысли о капитальном многотомном труде, который назвал впоследствии «Жизнь животных».

Брем, несомненно, знал книги Бюффона — в своих работах он не раз ссылался на них. Но, очевидно, прочитал он их еще задолго до того, как впервые взялся за перо: вряд ли такой страстный любитель природы мог пройти мимо них. И безусловно, книги Бюффона сыграли в жизни Брема, как и в жизни других натуралистов, немалую роль. Недаром же Альфред Брем всегда с достаточным почтением относился к французскому натуралисту.

Но ведь Бюффон жил в XVIII веке, во времена Руссо и Вольтера. Время Брема было временем К. Маркса и Ч. Дарвина, и между мировоззрениями людей XVIII и XIX веков, между их отношениями к явлениям, наконец, между наукой XVIII и XIX веков была огромная разница. Книги Бюффона к середине XIX века безнадежно устарели. Нужны были новые. Новые и совершенно иные. Брем не собирался идти по стопам Бюффона. Да и не мог он этого сделать.

Брем был натуралистом в полном смысле слова. Основным орудием труда Бюффона были книги, перо и чернила, Брем же полжизни провел с биноклем в руках и ружьем за плечами. Если Бюффон и путешествовал в молодости, то отнюдь не по малоизведанным странам, а в зрелые годы он дальше своего поместья вообще не выезжал и животных видел лишь в зверинце. Брем же всю жизнь так или иначе наблюдал животных — в вольерах зоопарка и в тропическом лесу, в горах, пустынях, в тундре и тайге. И, наверное, нередко, работая над книгой, откладывал Брем перо и предавался воспоминаниям. А вспомнить было о чем.