Неодолимое желание

— Не знаю, — с сочувствием в голосе ответил лорд Джаррет.

— В конце концов он вернется, — постаралась ее успокоить миссис Пламтри. — Он всегда возвращается.

— Он уже делал так раньше?

— Несколько раз. Вспоминает о смерти Роджера, замыкается и уезжает куда-то, а потом мы узнаем, что он согласился участвовать в очередной глупой гонке.

Она потеряла его. Она позволила ему уехать отсюда и теперь потеряла его. Она даже не сказала, что любит его!

— Но почему он так одержим гонками? Он говорит, что ради денег, но, клянусь, есть что-то еще.

— Это его способ защититься от собственного страха, что он может закончить так же, как Роджер, как его родители, — с печальным лицом сказала миссис Пламтри. — Умрет раньше времени.

Но все равно было что-то еще. Что-то, что она упустила. Что-то еще.

— Поедем домой, — тихо произнес Поппи. — Оставаться здесь нет смысла. Если ты должна поговорить с ним, я привезу тебя завтра. Тебе нужно поспать.

— Я не поеду! — отрезала Вирджиния. — Не поеду, пока не вернется Гейбриел.

— Дедушка прав, тебе нужно поспать, — сказала миссис Пламтри, удивив своими словами Вирджинию. — Но ты можешь поспать здесь. У нас много комнат.

— Если она остается, я тоже остаюсь, — заявил генерал, взглянув на миссис Пламтри.

— Это можно уладить. — От пристального взгляда миссис Пламтри Поппи покраснел. — Должна сказать, ваша внучка не единственная, кому нужно поспать.

Ответ дедушки поразил Вирджинию.

— Хорошо, — согласился он, — мы останемся на ночь. Но если к утру он не вернется…

— Обсудим потом, когда это случится, — твердо сказала миссис Пламтри и бросила взгляд на лорда Джаррета.

Тот кивнул в ответ.

— Я найду его, мисс Уэверли, не волнуйтесь.

— Спасибо, — пробормотала Вирджиния, проглотив комок в горле. Они все были так добры. Лорд Джаррет только что вернулся после долгой поездки и сейчас, вероятно, меньше всего хотел отправиться на поиски брата.

— В Холстед-Холле есть апартаменты, которыми вы можете воспользоваться, — сказала миссис Пламтри, провожая их по коридору, когда ушел лорд Джаррет. — Они были выстроены в семнадцатом веке для размещения иностранного принца и его жены.

Вирджиния почти не слушала ее, вспоминая слова Гейбриела, которые он сказал на прощание.

«Скажите Девонмонту, чтобы как следует позаботился о ней».

Он решил покинуть ее после всего, что они сказали друг другу, после осознания того, что они значат друг для друга. Как он мог?

Происходящее причиняло ей боль. Вирджиния вошла в огромные апартаменты с двумя спальнями и гостиной, которая по размеру была такой же большой, как столовая в Уэверли-Фарм. Миссис Пламтри прислала слуг, которые так быстро разожгли камины и убрали пыльные чехлы, что вскоре Вирджиния с дедушкой остались одни.

— Иди спать, ягненочек, — с обеспокоенным видом подошел к ней Поппи, видя, что она не двигается с места, чтобы отправиться в свою спальню. — Я уверен, он скоро вернется.

— Я не могу спать, — покачала головой Вирджиния. — Не могу, пока не узнаю, что он вне опасности.

— С ним все будет в порядке, — резким голосом возразил Поппи. — И потом, может, оно и к лучшему. Теперь ты можешь обдумать вашу с Пирсом возможность…

— Я не могу выйти замуж за Пирса! — воскликнула Вирджиния, не в состоянии больше терпеть это. — Я люблю Гейбриела!

— Любишь? Но ты едва его знаешь. Ты ведь не настолько глупа, чтобы поверить, что брак можно построить на поцелуях, лести и нежных словах.

— Разве это глупо — хотеть, чтобы с тобой обращались как с желанной женщиной, а не как с маленьким винтиком в колесе имения? — задыхаясь, выпалила Вирджиния. — Разве ты не понимаешь? Гейбриел принимает меня всю, а не только мои полезные качества. Он видит во мне женщину, которую считает красивой, он хочет дарить мне цветы, хочет, чтобы я испытывала нечто большее, чем простое облегчение, что отвязавшийся жеребенок не вытоптал посадки репы.

Вирджиния остановилась и перевела дыхание.

— По крайней мере видел, — упавшим голосом продолжила она, — пока я не заставила его говорить о прошлом. Теперь он видит только свою вину. И считает, что я тоже вижу только это.

Неужели даже сейчас он ищет новый вызов, чтобы заглушить сердечную боль, готовится к новой гонке в бесконечной битве со смертью?

«Я обманываю Смерть. Вот что я делаю».

И вдруг Вирджиния поняла.

Гейбриел сказал это в шутку, но это была не шутка. Это объясняло все — гонки, безрассудство, его состояние, когда он удалялся от общества и становился той холодной, пугающей личностью, которую она считала настоящим Ангелом Смерти.

Она молилась, чтобы у нее был шанс заставить его понять. Потому что пока он не поймет, они никогда не смогут пожениться. А ей сама мысль об этом была невыносима.

 

Глава 20

«Я должен… победить… Роджера…»

Монотонные слова из сна неотступно преследовали Гейба. Точно так же, как образ Роджера, лежащего со сломанной шеей. Вот к нему бежит Лайонс, а сам он пытается удержать лошадей.