Неофит

– Да! Ты это сделал. А теперь, не отрываясь, попытайся придать ему форму! – сказал Арктур.

Защитной энергии в щите было немного, но Флетчер не стал рисковать, пытаясь закачать больше, чтобы не нарушить стабильность связи. Свернул щит в шар, как путеводный огонь на первом занятии.

– Хорошо! Но это не путеводный огонь. Щиты требуется растягивать. Давай, вдруг на этом уроке больше не получится.

Но Флетчер не смог удерживать стабильность символа. Тот ненадолго вспыхнул и растворился в ничто. Спустя мгновения исчез и созданный им шар.

– Ладно. Попробуем еще на следующем уроке. Отдохни, Флетчер, – тихо сказал Арктур, с легким разочарованием в голосе.

Флетчер сжал кулаки, злясь на себя. Другие курсанты, тренировавшиеся в атриуме, добивались куда большего. Конечно же, лучше всех были дворяне, которые уже тренировались, изменяя толщину и форму щита. Ведь их начали учить заклинаниям еще дома. Особенно одаренным оказался Малик, сделав изогнутый щит такой толщины, что сквозь него почти ничего не было видно.

Друзья Флетчера создавали щит с каждой попытки, кроме Рори и Атласа, у которых получалось через раз. А вот у Флетчера получилось всего четыре раза за три часа.

Сев на скамью в дальней части атриума, он в отчаянии смотрел на остальных. С того занятия у Рука, много недель назад, все медленно, но верно катилось под откос.

Сначала камни ясновидения. Рук раздал простолюдинам запасные, из коробки, преднамеренно подойдя к Флетчеру в последнюю очередь. Ему достался лиловый кристаллик размером и формой, как шиллинг. Чтобы в него что-то видеть, Флетчеру приходилось прижимать его к глазу, глядя будто в замочную скважину. В довершение к этому простолюдинов заставили практиковать видение в зале вызывания, а дворяне тем временем уже посылали своих демонов в более безопасные области эфира.

Потом – следующий урок у Арктура. Капитан не разозлился на Флетчера, но заставил его обо многом забеспокоиться.

– Никогда не любил Инквизиторов, а Рук – худший из них. Три организации были созданы старым королем Эльфриком – Инквизиция, Пинкертоны и Мировые Судьи, и все они – гнилые до самой сердцевины. Когда отец отрекся от престола, король Гарольд все это унаследовал. Ходят слухи, что ему все это не нравится. Если Рук попытается заварить кашу, король Гарольд может сделать вид, что не заметил. Меня больше беспокоит старый Эльфрик, но он редко покидает дворец. Не беспокойся, Флетчер. Ты ничего плохого не сделал. Надеюсь лишь, что Рук не пришлет Инквизиторов в твой прежний дом, и они там все не разнесут.

Эти слова несколько недель сидели в голове у Флетчера и заставили его отказаться от мыслей писать письма Бердону, на случай если их отследят. Если Рук узнает о его преступлении… даже думать не хочется, что случится.

Флетчера угнетало не только это. Гудвин загрузил их работой по самые уши, требуя без конца писать эссе по демонологии и безжалостно критикуя малейшие ошибки.

Небольшим просветом была лишь грубая похвала со стороны Гудвина, на втором занятии по демонологии, за тщательность в изучении пород Канидов и их родственников. Он правильно определил породы и назвал характеристики демонов Пенелопы и Малика. У Пенелопы был Вульпид, демон в виде лисы с тремя хвостами, несколько меньше обычного Канида, но более проворный, с изящным тонким рылом и мягкой рыжей шерстью, цветом похожей на отожженную медь.

Анубид Малика был одним из редчайших видов Канида, ходящим на двух ногах, скорее как Фелид, с головой шакала и гладкой черной шерстью. Он приходился ближайшим родственником Ликану, демону с более густой шерстью и головой волка. Анубиды были популярны среди боевых магов родом из Акадской пустыни, хотя охота в эфире и поставила их на грань исчезновения.

У Руфуса был Лутра, к огорчению Атласа, но ему его также даровали, как и простолюдинам, поскольку его мать умерла, когда он был еще ребенком, а отец не был вызывающим.

Единственное, к чему Флетчер явно был способен, оказалось фехтование. Сэр Колдер пригласил его на дополнительные занятия и учил особым приемам, пригодным для кхопеша. Упор он делал на умении контролировать агрессию. По словам сэра Колдера, терпение являлось одной из главных добродетелей мечника.

– Хорошо, все идите сюда, прошу! – крикнул Арктур, вырывая Флетчера из раздумий.

Курсанты собрались вокруг него, сияя от возбуждения. Они научились одному из самых полезных дел во всем искусстве заклинаний. Последние пару недель они практиковались с путеводными огнями, учась направлять энергию, контролировать движение, размер, форму и яркость. Арктур убеждал их, что это необходимо для хорошего последующего освоения работы с символами.

– Теперь у многих из вас выходит выполнить заклинание с первой попытки. У многих это получается с достаточной скоростью. Позвольте сказать прямо. Для успеха боевому магу равно необходимы быстрота и стабильность, – мрачно сказал Арктур, глядя им в глаза. – Итак, кто скажет, какие четыре заклинания являются основой работы боевого мага?

Пенелопа подняла руку.

– Заклинание щита, заклинание огня и заклинание молнии.