Неофициальная жизнь Романовых. Царский декамерон

Михаил Федорович снял очки, отложил в сторону Библию, задул свечу и, улегшись поудобнее на постели, погрузился в сладкую полудрему, вспоминая прошлое. Время от времени он ощущал сильные рези в животе! но целебный отвар, выпитый на ночь, действовал успокаивающе. Наконец, боль совсем прошла, а вместе с болью отлетела и душа к Богу первого царя России из династии Романовых. В ту пору ему было всего 49 лет. О чем же вспоминал перед смертью Михаил Федорович?

А вспоминал он вовсе не о том, как в совсем юные годы, по приказу Бориса Годунова он очутился в заточении в Белоозере, будучи разлучен с родителями; и не о том, как оказался в заложниках у поляков, захвативших Москву во время Смуты: там-то он и подорвал свое здоровье; не о том, как его, 16-летнего юношу, Земский собор избрал на Царство, как поляки, узнав об избрании, вознамерились убить его; как, укрывшись за толстыми стенами Ипатьевского монастыря, он ждал неминуемой гибели, но его спас староста Иван Сусанин. Вспоминал Михаил Федорович о той единственной и ненаглядной, своей первой любви Марии Хлоповой.

Дело было так. Находясь в ссылке, Михаил познакомился с племянницей их охранника Марией Хлоповой. Ее дядя хорошо относился к ссыльным Романовым, помогал, чем мог. Их дети всегда играли вместе — зимой катались на санках, лепили снеговиков, кидались снежками; летом ходили за грибами и ягодами, купались в реке, играли в лапту или салки. Михаил с восхищением наблюдал за бойкой хохотушкой Марией Хлоповой, у которой был румянец во всю щеку и задорно блестели глаза; весь облик выражал неподдельное веселье.

В 1616 году, когда Михаилу исполнилось уже 20 лет, ближние бояре вознамерились его женить. По правде сказать, в его годы он был уже переростком для женитьбы — на Руси венчались рано, рано и умирали, но государственные обязанности не позволяли сделать этого раньше. Страна лежала в разрухе после великой Смуты и польско-шведской интервенции. И только когда дела в России мало-помалу пошли на лад, настал черед женить царя.

Сердце Михаила уже давно было отдано Марии, и потому за выбором невесты дело не стало — ею стала именно она, подружка мальчишеских лет Михаила, дочь московского дворянина из незнатной семьи Мария Ивановна Хлопова. От остальных претенденток на руку и сердце царя ее отличала необычная красота и стать, да и сам Михаил со всей горячностью юношеского сердца полюбил ее. Состоялось обручение. Как будущую супругу, ее поселили в кремлевском теремном дворце и по обычаю того времени дали новое имя — Анастасия, напоминавшую умную и добросердечную первую жену Ивана Грозного. Она и была такой — открытой и искренней, доброй и очень неглупой. Избранницу царя теперь стали упоминать в богослужениях. О предстоящем бракосочетании бирючи оповестили все государство. Во дворец вместе с царской невестой перебрались ее мать и бабушка, а отец и дядя повадились ежедневно, на правах будущих родственников, ходить к ним.

Все ближе и ближе наступал день свадьбы. Михаил уже изнывал от любовного томления — ему хотелось постоянно быть рядом со своей избранницей, держать ее за руку, говорить о своих чувствах к ней, не говоря уже о большем. Однако обычаи того времени не позволяли этого: до свадьбы — ни-ни. Но внезапно настала беда — ненаглядная Маша неожиданно заболела, через несколько дней у нее началась частая рвота. Ее «рвало и ломало нутро, и опухоль была». Тут же об этом доложили царю. Тот немедленно прислал к Марии придворных лекарей, которые осмотрели ее и назначили лечение, хотя точная причина болезни не была установлена. Надзирать за докторами поручили двоюродным братьям Михаила Федоровича — Борису и Михаилу Салтыковым. Однако состояние Марии не улучшалось, и Салтыковы рапортовали царю, что болезнь ее очень опасна, препятствует деторождению и поэтому Хлопова не может стать его женой. И еще — что Хлоповы якобы нарочно скрыли «порчу» девушки, для того чтобы занять ведущее место при дворе.