Неограненный алмаз

– Только не говори, что ты будешь готовить! Я обещаю молчать весь день!

Святая Мария! Несколько дней потребовалось, чтобы его желудок после ее творчества наконец успокоился.

Она язвительно улыбнулась.

– Если бы это действительно заткнуло вам рот, я бы не готовила никогда, мистер Питерс.

– Можно и по-другому заткнуть мне рот, Рыжая. И более приятным способом. – Он со значением посмотрел на ее губы – мягкие и пухлые, просто созданные для поцелуев.

Пруденс поставила сковородку с таким грохотом, что Ди-джей проснулся и тут же заорал.

– Вот, смотри, что ты наделала, – сердито произнес Брок. Укачивая младенца, он начал ходить по комнате взад и вперед. – Должен сказать, я его убаюкивал минут тридцать.

В ее глазах вспыхнул огонь.

– А я должна сказать, что если и дальше вы будете делать такие... некорректные замечания, то я опущу эту сковородку на вашу твердолобую голову.

Именно в этот момент в комнате появился Моуди. Выставив вперед костыли, он замер в изумлении, переводя глаза со злой, как дикий вепрь, Пруденс, на взъерошенного, как кот при виде собаки, Брока.

– Что-то случилось? – осмелился спросить он.

– Нет! – выкрикнули оба.

У Моуди дрогнули в улыбке губы.

– Это хорошо. Вам двоим не надо ссориться. – И под их свирепыми взглядами он поспешил ретироваться.

Закрыв дверь, Моуди лукаво улыбнулся.

Глава 9

Хороший друг – это тот, кто говорит вам о ваших недостатках с глазу на глаз.

– Я не буду участвовать в празднике урожая, и это мое последнее слово! – решительно объявила Пруденс, скрещивая руки на груди.

– Но, мисс Пруденс, – жалобно протянула Луанн, – из-за погоды мы не были в городе уже несколько недель.

Пруденс повернула голову, и Луанн поспешно опустила глаза.

– Пожалуйста, мисс Пруденс, – вступила в спор Мэри. – Я и Уилл так ждали этого! Он обещал научить меня танцевать.

Брок расслабленно прислонился к камину, весьма довольный происходящим. Он знал, что если бросить в массы идею участия в бале, то под общим натиском Пруденс не устоять. По нерешительности на ее лице он понял, что ее оборона скоро рухнет.

Участие в празднике урожая давало прекрасную возможность вернуть обитателей ранчо в жизнь общества, что было важно и для самой Пруденс, которая могла бы от этого немало выиграть.

– От этого не может быть никакого вреда, Пру, – присоединилась к Мэри Сара, но, встретив мрачный взгляд, тоже умолкла. Пруденс обвела взглядом всех присутствующих и вздохнула. Кристи уже вызвалась посидеть с малышом Мэри, и у нее Пруденс поддержки ожидать не могла. Даже Элиза, замкнутая и молчаливая последнее время, вдруг выразила желание посетить бал.

Последним, на ком задержался хмурый взгляд Пруденс, был Брок. Он лукаво улыбнулся в ответ, как делал это все два дня со времени их последней ссоры. Ей нестерпимо захотелось залепить ему пощечину. Но позволить себе это она не могла, с нее хватало и того, что Моуди стал свидетелем, как Брок вывел ее из себя. Больше таких бесплатных концертов не будет.

Пруденс посмотрела в окно. Как назло, светило солнце. Даже погода вступила в заговор против нее.

Может, хоть к завтрашнему дню начнется дождь, и бал будет отменен.

– Ну, Рыжая, ты приняла решение? – спросил Брок. – Если твой ответ будет отрицательным, ты всех разочаруешь.

– Неужели вы все хотите стать предметом насмешек и оскорбительных замечаний? К сожалению, мне приходится вам напомнить, что в городе от нас не приходят в восторг.

– С каких пор это может остановить вас, мисс Пруденс? – удивился Шорти. – Раньше вы не обращали внимания на всех этих старых сплетниц.

– Я думаю не о себе, а о других.

Это было не совсем правдой, и она увидела сомнение на лице Брока. Похоже, он считал, что она просто боится. Да, одно дело ездить за покупками и посещать церковь, и совсем другое – отправиться на столь вольное мероприятие, как танцы. Именно танцы, хотя Арабелла Поттс и объявила их благотворительным балом в честь праздника урожая. На самом деле это было просто желание женщин побыть в мужском обществе, а мужчин – полюбоваться на городских дам.

Так и было на самом деле. Что-то носилось в воздухе совсем не осеннее – возможно, из-за оттепели за окном. Но Брок знал определенно, почему и с каких пор он стал чувствовать себя как ранней весной – с того момента, как он поцеловал Пруденс.

Это воспоминание заставляло его сжимать кулаки от неудовлетворенных желаний. Но это были прекрасные мучения!

Он напряженно вгляделся в ее лицо, пытаясь угадать, какое хозяйка ранчо примет решение. Неужели Пруденс твердолоба, как истукан?

– Думаю, нам стоит пойти, – наконец произнесла Пруденс, и по комнате пронесся вздох облегчения. – Но если там что-нибудь произойдет, – сузив глаза, она строго оглядела работников, – мы повернемся и отправимся домой. Вам ясно?

Все поспешили уверить ее, что им все понятно, после чего ковбои поднялись из-за стола, чтобы успеть закончить до конца дня все работы.