Неокончательная история. Современное российское искусство

Бартенев — персонаж, которого ждут в модных клубах; тонкий постановщик, которого уважают в кругах экспериментального театра; художник, открывающий выставки в музеях и галереях. При этом он старательно культивирует в себе аутсайдера, наивного художника, увлеченного зеркалами, блестками, кислотными цветами, самыми китчевыми образами счастья, которые существуют в современном мире: новогодняя елка, луна-парк, дискотека, зал игральных автоматов. Этот персонаж увлечен, конечно, современной мифологией, например, всякими пришельцами. Маленьким зеленым человечкам была посвящена инсталляция Бартенева «Электрические инопланетяне» (2004–2005). Элиен (англ. пришелец), персонаж трешовой фантастики, — альтер-эго самого художника, чье искусство заключается в умении вызывать одновременно интерес и отторжение, провоцировать и в то же время очаровывать, а костюмы — это и притягивающее глаз, завлекающее убранство, и глухой скафандр. Но Бартенев позволяет каждому открыть элиена в себе.

Ирина Кулик

Лестница Красного. 2008. Перформанс. Фото: Юрий Гавриленко

Connection Lost. 2007. Инсталляция. Фото: Анна Питич

Ботанический балет. 1992. Перформанс. Фото: Ханс-Юрген Буркард

Герман (БИКАПО) Виноградов

Cаунд-артист, шаман, живая легенда андерграунда 1980-х и культовый герой 1990-х

Род. 1957, Москва. Участник объединения «Детский сад», л/о «Эрмитаж» и др. Работы находятся в ГТГ, ММОМА, МАММ и др. Живет и работает в Москве.

Свои звуковые перформансы «Бикапония Небесного Леса» Герман Виноградов регулярно проводит с середины 1980-х. Слово «бикапо», звучащее как футуристическая заумь, это и название виноградовских «мистерий», и в то же время имя, данное сконструированному Виноградовым инструменту, который создает своего рода звучащую среду. Впервые это слово появилось в стихотворной строчке «ДАДЗЫБРЕКИДЖЫГО ГИКА БИКАПО», свидетельствующей, что Виноградов свободно говорит на одном языке с Велимиром Хлебниковым и Алексеем Кручёных. В своем звуковом искусстве Герман Виноградов скорее русский будетлянин, нежели последователь итальянского футуриста Луиджи Руссоло, основоположника саунд-арта. Если Руссоло придумывал свое «искусство шумов», чтобы создать музыку нового индустриального мира, то Виноградов, создавая свои инсталляции-инструменты из отходов этого самого индустриального мира, стремится вернуться к праисторическому переживанию звука, к архаическому, ритуальному опыту — точно так же, как прорывались сквозь будущее во вневременное русские будетляне. Интерес к наследию авангарда у Виноградова органично соединился с увлечением разнообразными нью-эйдж-практиками, популярными в СССР 1980-х: от йоги до сугубо российского учения Порфирия Иванова, проповедовавшего оздоровление и обретение бессмертия через возврат к природе, отказ от одежды и обуви, экстремальное закаливание и голодание. Следуя его заветам, Герман Виноградов даже зимой ходит босиком или в сандалиях.

«БИКАПО» — это своего рода анти-индастриал: обломки цивилизации вновь обретают качества природы, а саунд-артист предстает шаманом, повелевающим стихиями: в свои перформансы Виноградов обязательно включает воду и огонь. Наряду с собственно «БИКАПО» он так же практикует «огнепись» — живопись огнем. С 2000-х устраивает масленичные перформансы в Никола-Ленивце, с разрешения Николая Полисского возжигая в ритуальном пламени заведомо временные объекты последнего.

Герман Виноградов говорит, что идея «БИКАПО» родилась, когда он работал сторожем и дворником в пустующем детском саду в Хохловском переулке, ставшем одним из первых московских арт-сквотов и предопределившим имя группы «Детский сад» (в нее также входили художники Николай Филатов и Андрей Ройтер). Однажды, рассказывает Виноградов, он пнул ногой валявшуюся в луже металлическую трубу — и был поражен, какой прекрасный, длительный звук она издала в полете. Так возникла идея, что в свободном полете любой металлолом обретает голос, а слово «бикапо» раскрыло свой тайный смысл: «БИ — удар по трубе, КА — тянущийся звук, ПО — затухающий звук». И хотя Герман Виноградов призывает художников изучать помойки как неисчерпаемый и совершенно бесплатный источник разнообразных форм и материалов, его грандиозные звучащие пространства — нечто куда более сложное, чем прямое использование найденного звука найденных предметов. Выглядящие как гибрид звонницы и органа, это не только визуально впечатляющие инсталляции, но и изощренные музыкальные инструменты. Саунд-артист по праву гордится тем, что у него есть трубы, способные звучать 11 минут от одного удара.

Герман Виноградов и Жан Тэнгли на персональной выставки Тэнгли в Центральном доме художника, Москва. 1990. Фото: Валерий и Наталья Черкашины

Архитектор по образованию, Виноградов пришел к саунд-арту через скульптуру — он начинал с кинетических объектов в духе Наума Габо или Жана Тэнгли. С последним русский художник лично познакомился в 1990-м, когда Тэнгли стал одной из первых западных арт-звезд, представивших свою персональную выставку в ЦДХ.