Неоконченная автобиография

Я достигла согласия со своей совестью в отношении обязанностей матери и домохозяйки. У моей знакомой было пять детей. По-видимому, она услышала зов Господа пойти и учить, и она пошла и стала учить — за счёт детей, оставленных дома на попечение старшей, всего лишь пятнадцатилетней, дочери. Девочка делала всё, что могла, но присмотр за четырьмя другими детьми — не шутка. Нам всем приходилось помогать их кормить, купать, а когда нужно — и воспитывать. Это был урок для меня и ужасный пример того, как нельзя поступать. Поэтому я решила, что пока все мои девочки не достигнут подросткового возраста, я буду уделять им и дому всё своё время. Когда же они подрастут и станут в состоянии сами о себе позаботиться, я перейду на метод пятьдесят на пятьдесят.

Около 1930 года, когда дети практически выросли, я сказала, что я им советчик и мать, но, отдав им фактически двадцать лет жизни, ставлю отныне свою общественную работу на первое место, а их — на второе. Я просила их помнить, что я всегда рядом, и 137] думаю, они это помнят или вспомнят, когда я уйду.

Итак, я читала, изучала и размышляла. Мой ум пробуждался по мере того, как я сопротивлялась представляемым идеям, пытаясь совместить свои верования с новыми концепциями. Затем я познакомилась с двумя леди весьма преклонных лет; они жили рядом друг с другом в соседних коттеджах, были неразлучны и постоянно спорили. Обе были личными ученицами Е.П. Блаватской. Вместе с ней они и проходили тренинг, и обучались.

Я как раз познакомилась с её великой книгой “Тайная Доктрина”. Она меня заинтриговала, но привела в полное замешательство. Я не могла уловить ни начала, ни конца. Это трудная книга для начинающих, потому что она плохо составлена и в ней отсутствует последовательность. Е.П.Б. начинает с одной темы, перескакивает на другую, берётся за третью, и — в конце концов, через шестьдесят-семьдесят страниц — вы обнаруживаете, что она возвращается к своей первоначальной теме.

Клод Фоллс Райт, бывший личным секретарём Е.П.Б., рассказывал мне, что при написании этой монументальной работы (ибо таковой она и является) Е.П.Б. обычно исписывала страницу за страницей, никогда не нумеруя их, а просто бросая рядом с собой на пол. По окончании рабочего дня г-н Райт и другие помощники собирали листы и пытались привести их в какое-то подобие порядка; он сказал: это чудо, что книга получилась более-менее понятной. Опубликование её было крупным мировым событием, содержащиеся в ней учения революционизировали человеческое мышление, как бы мало люди это ни сознавали.

Я считаю затраченные на её изучение часы самыми ценными часами в своей жизни; вся моя работа в оккультизме стала возможной благодаря заложенным ею фундаменту и знаниям. Ночами я 138] читала в кровати “Тайную Доктрину”, пренебрегая чтением Библии, вошедшим уже в привычку. Я полюбила эту книгу и в то же время сильно на неё негодовала. Я полагала, что она весьма скверно написана, необстоятельна и бессвязна, но в то же время не могла от неё оторваться.

К тому же за меня взялись обе старые леди. День за днём, неделя за неделей они меня наставляли. Я переехала в небольшой коттедж, чтобы быть к ним поближе. Место было безопасным для детей, они могли лазить по деревьям, возиться в саду, я за них не тревожилась. Пока они играли, я, сидя на веранде того или другого коттеджа, беседовала и слушала. Многие личные ученики Е.П.Б. мне помогали, ревностно добиваясь от меня понимания того, что значило для человеческого мышления опубликование “Тайной Доктрины”. Меня часто забавляют ортодоксальные теософы, не одобряющие моего изложения теософских истин. Немногие из тех, кто выражает неодобрение, если такие вообще есть, удостоились привилегии учиться неделями и месяцами у личных учеников Е.П.Б., и я совершенно уверена, что благодаря этим старым ученикам я лучше, чем ортодоксы, уяснила, что предназначалось передать через “Тайную Доктрину”. Почему бы и нет? Меня хорошо учили, и я за это благодарна.

Я вступила в теософскую ложу в Пасифик Гроув и начала преподавать и вести классы. Помню, как принялась излагать первую книгу. Это была толстая книга г-жи Безант “Изучение сознания”. Я ничего не знала о сознании, наверное, не смогла бы дать ему определения, но читала на шесть страниц впереди класса и как-то умудрилась справиться с ней. Они так и не догадались, как мало я знаю. Уверена: что бы ни усвоил класс, я усвоила при этом достаточно.