Неоконченная пьеса для квантово-механического пианино [СИ]

Хор был доволен проведенным разговором, отдавая себе отчет, никакой его заслуги в этом нет. Повезло. Вполне мог попасться разумный реагирующий на голоса в голове менее адекватно и тогда — катастрофа. Почему-то вариант, когда он не сможет заинтересовать аборигена сотрудничеством, Хор заранее не предусматривал. Как оказалось на проверку — глупая самоуверенность. Теперь ему оставалось проделать самую тонкую и ответственную часть работы. Войти в соприкосновение с сознанием разумного. Достаточно плотно, чтоб скрыть свое отражение в Изнанке и остаться при этом достаточно далеко от него, чтоб не исказить его Изображение. Более того. Неизбежное влияние тонкого тела Хора на отражение разумного должно быть настолько точно дозировано, чтоб по прошествию, по крайней мере, трех здешних сезонов в нем не проступили характерные черты, по которым ищейки Изнанки могли бы его найти. Здешний сезон был несущественно короче привычного ему, но Хор надеялся успеть.

Он очень устал за этот день, который никак не хотел заканчиваться и, скорее всего, чуть заступил за ту грань, где следовало остановиться. Не в силах точно скорректировать свою позицию в сознании, Хор плюнул (мысленно) и решил сделать небольшой перерыв. За это время ничего фатального не случится. Спрятался он надежно, а чуть отступить назад, можно и завтра, на свежую голову. Еще раз, критически взглянув на сознание своего ученика, он вывел его из состояния медитации.

«Хватит бездельничать. Скажи, какое у тебя было задание?»

«Медитировать как можно дольше, изучать себя, взглянуть на свое тонкое тело».

«А ты чем занимался?»

«Медитировал, видел себя сидящим на берегу океана, никакого тонкого тела не видел, даже не знаю, как оно должно выглядеть. Более того, я не понимаю как можно что-либо изучать, при этом не думая».

«Если ты чего-то не понимаешь, это нужно спрашивать до начала выполнения задания. В следующий раз ты будешь наказан. Скажи, ты можешь удерживать состояние безмыслия и при этом выполнять какую-то работу? Вспоминай все эпизоды, когда ты вольно или невольно пребывал в этом состоянии».

Подумав, Саша ответил:

«Бег трусцой, уборка с пылесосом, что-то похожее накатывало в молодости, когда на ринг выходил. В уличной драке тоже один раз накрыло».

«Вот. Можешь, когда прижмет». — Удовлетворенно констатировал Хор. Почему-то Саше показалось, что в следующий раз его прижмет обязательно.

«На сегодня все. Мне нужно немного отдохнуть. Если ты не возражаешь, я буду называть тебя Сеш. У меня даже ученик был с таким именем. Завтра мы уезжаем. Постарайся сегодня уладить все свои дела. Подготовь своих близких к тому, что видеться вы будете нечасто».

Звучащий в сознании голос пропал, никакого ощущения чужого присутствия не осталось. Александр Владимирович перевел дух, ощущение нереальности происходящего, в котором он пребывал все это время отступило, он снова ощутил себя в своей трехкомнатной квартире. За окном уже было темно, субботний день заканчивался, а за стеной все никак не могла распрощаться с подружками его красивая и умная жена. Решительно подойдя к компьютеру и засунув свою физиономию под веб-камеру, он закричал в микрофон:

— Гуд бай, ауфвидерзейн, оревуар. Финита ля комедия, герлы. Все по койкам, где вас ждут ваши мужья или любовники. Надя переведи.

Надя перевела что-то типа — пришел домашний деспот, за которого ее угораздило выйти замуж и требует ее к себе. Герлы, не скрывая зависти, начали опять прощаться, уже по седьмому кругу, а Саша выдернул шнур с розетки. УПС начало противно пищать, предупреждая хозяйку, долго без сети оно не протянет. Надя посетовала подружкам на нетерпеливого мужа и наконец-то дала команду железяке готовиться ко сну.

Подхватив на руки охающую от испуга жену требующую поставить ее на место, Саша потащил ее в спальню. По дороге, в качестве прелюдии рассказывая, что он сейчас будет с ней делать. Надя требовала поставить ее на ноги, аргументирую это тем, что в противном случае все его фантазии таковыми и останутся. И не потому, что она не согласна, а по причине переоценки мужем собственных физических возможностей. Саша в ответ утверждал, недооценка возможностей собственных мужей — вот те гири, которые вешают на нас жены, не давая воплотиться в жизнь всем юношеским мечтам. Так они добрались до кровати, где Саша благополучно сгрузил свою драгоценную ношу.

Разговоры стихли сами собой, их губы были заняты попытками невербально передать друг другу свои мысли и чувства. Какие-то междометия и пожелания продолжали срываться с их уст, но к предыдущей теме они не имели никакого отношения.

Саша гладил роскошное тело своей жены, на котором осень жизни уже оставила первые следы, и слушал, как она увлеченно рассказывает о каких-то проблемах в своем институте, в котором она продолжала мужественно работать на полставки. Этих денег как раз хватало ей на дорогу и на обеды в столовой, но Надя не бросала свою дышащую на ладан контору, никому не нужную в этой новой американской колонии под гордым названием «незалежна Украина».