Дальнейшие эксперименты мы проводили по модели «цепь передачи», приучая небольшой косяк рыб к одному из двух маршрутов, а затем постепенно заменяя в этом косяке приученных «основоположников традиции» неискушенными новичками и наблюдая, сохранятся ли предпочтения маршрутов, несмотря на постепенную смену состава косяка{224}
. Как и следовало ожидать, спустя несколько дней после удаления «основоположников» остальные по-прежнему предпочитали те же маршруты. И хотя один из путей был существенно более длинным и энергозатратным по сравнению с альтернативным, им все так же охотно пользовались особи, которых навели на него приученные к этому маршруту «основоположники».Позднее в Сент-Эндрюсском университете мы показали, что в качестве традиций в лабораторных популяциях могут поддерживаться не только маршруты, но и приемы добычи пищи{225}
. Мы приучали рыб-демонстраторов кормиться в закрытых сверху узких вертикальных трубках, тем самым вынуждая подопытных перемещаться в воде так, как они в обычных условиях не делают. Хотя ничего сложного здесь, казалось бы, не было, освоить этот прием добычи корма самостоятельно, без приучения, рыбы не могли. И если обученные особи устойчиво кормились в таких трубках, то ни один из неофитов, которым предлагали такой способ кормежки, не сумел научиться ему сам. Однако при подсадке в группу, состоящую из опытных демонстраторов, необученные особи осваивали вертикальные трубки мгновенно, и в результате закладывались традиции, поддерживающие новый способ добычи корма за счет социального научения.Хотя лабораторные традиции, создающиеся в ходе таких экспериментов, исчисляются днями или неделями, а не годами, они все же позволяют сделать выводы о вероятных механизмах существования более устойчивых традиций, наблюдаемых в природных популяциях{226}
. В результате экспериментов мы установили, что рыбы предпочитают вливаться в более крупные косяки{227} и склонны перенимать поведение большинства{228}. В совокупности такие простые процессы, как объединение в косяк, копирование чужого поведения в случае неуверенности и чрезмерная оглядка на поведение группы, порождают традиции, которые могут оказаться чрезвычайно устойчивыми, оборачиваясь поддержанием поведения, уже ничем не обоснованного и даже дезадаптивного{229}. Именно эти простые механизмы и порождают культурную инерцию, которую мы наблюдаем в диких популяциях. Обычно эволюционным биологам представляется, что поведение животных должно быть оптимально приспособлено к условиям среды, и зачастую именно так дело и обстоит. Однако полевые эксперименты, такие как проведенное Робертом Уорнером исследование поведения талассомы, показывают, что выбор мест для спаривания и образования косяков в природных популяциях не всегда можно спрогнозировать исходя из условий среды, и лабораторные эксперименты помогают нам выяснить причины этого{230}.Аналогичные процессы могут обусловливать и особенности ежегодной миграции птиц на дальние расстояния. Эколог Томас Мюллер из Мэрилендского университета получил в результате недавнего исследования перелетных американских журавлей убедительные свидетельства, что менее опытные птицы этого вида получают знания о маршруте от более опытных{231}
. Мюллер и его коллеги разработали для реинтродуцируемой популяции перелетного американского журавля инновационный режим обучения с использованием сверхлегкой авиации. Выращенных в неволе птиц приучали в первом перелете следовать за летательным аппаратом. В последующих перелетах, в которые птицы отправлялись поодиночке или группами, исследователи отмечали преобладающее влияние на ход миграции социального научения. Полученные данные позволяют утверждать, что молодые птицы, как правило, изучают особенности маршрута в процессе перелета с более опытными. Та же модель наблюдается даже у насекомых. Так, начинающие пчелы-фуражиры с большей вероятностью будут следовать инструкциям по поиску кормовых участков, зашифрованным в пчелином танце, чем искать их самостоятельно, тогда как опытные фуражиры обычно руководствуются танцами только в том случае, если предшествующий вылет прошел впустую{232}.