Неоконченная война. История вооруженного конфликта в Чечне

Дудаевцы пошли на самый коварный и подлый шаг, — вспоминал Рохлин. — Накануне штурма они вывесили в окнах Совмина трупы наших солдат. На это было трудно смотреть. Но к тому времени мы уже не первый раз сталкивались с жестокостью боевиков. Еще в первые дни штурма мы обнаружили захоронение десантников, трупы которых были обезглавлены. Потом находили трупы наших солдат со вспоротыми животами, набитыми соломой, с отрезанными конечностями и следами иных издевательств. Врачи, обследуя трупы, утверждали, что издевались над еще живыми людьми. А вот «демократическая» пресса признавалась бандитами за «своих». Во время наибольшего накала боевых действий «министр пропаганды Ичкерии» Удугов по радио передал, чтобы «независимые журналисты» вывесили на дверях тех помещений, где они находятся, таблички со словами «Пресса», а боевики тогда будут убивать только солдат. При штурме Грозного основные бои разворачивались в центре города, который представлял собой застройку из многоэтажных домов и в которых большую часть населения составляли русские. В то же время одноэтажные строения пригорода, где в основном проживало чеченское население и откуда постоянно шла подпитка передовой, практически не обстреливались, т. е. «материальная» база среднего чеченского ополченца сил самообороны не была затронута при практически полном уничтожении многоэтажных домов в центре города и нанесении существенных потерь русскоязычному мирному населению.

Находясь в своем городе, ополченцы вели бои с российскими войсками как бы «на чужой» территории. 16 января в 5.20, когда Совмин был почти полностью занят подразделениями группировки генерала Рохлина, один из бандитских командиров (позывной Ангел-1) передал Масхадову (позывной Циклон):

«Появились трусы. Они не пошли в Дом парламента. Их надо расстрелять». В 5.45 Циклон передал: «ЭТО НАШ ПЕРВЫЙ ПРОИГРАННЫЙ БОЙ».

В тот же день в 14.30 в «Журнале боевых действий» была сделана следующая запись:

«Из источника, бывшего в президентском дворце e: в нем находится 100–120 боевиков, которыми руководит Басаев — командир абхазского батальона. Чтобы избежать исчезновения Дудаева, Басаев заменил его охрану на своих людей…»

Если бы в тот момент удалось перекрыть отход бандитов из дворца, война в Чечне была бы окончена, так как ни один из главных дудаевских командиров не ушел бы. Однако эта война была кому-то очень нужна. В частности, вызывают вопросы не только подобные «исчезновения», но и те случаи, когда армия действовала с наибольшим успехом и минимальными жертвами, а на нее оказывалось давление с целью принудить изменить этот оправдывавший себя тип действий. По словам К. Мяло, так было и тогда, когда генерал Лев Рохлин, задачей которого было войти в Грозный с севера по Петропавловскому шоссе, изменил первоначальный план, ибо проведенная им разведка показала, что здесь его части поджидают засады боевиков. (Это говорит и о том, что для дудаевцев не были тайной ни сроки начала операции, ни маршруты движения войск.) Рохлин сымитировал движение по шоссе силами одного батальона, основные же силы корпуса провел «огородами». Именно благодаря этой военной хитрости ему удалось застать врасплох и уничтожить значительную чеченскую группировку, почти без потерь войти в город через аэропорт «Северный» и закрепиться на консервном заводе. Однако ему пришлось выдержать большое давление «сверху» и даже угрозы «снять погоны», если он не вернется на Петропавловское шоссе, к поджидающим корпус засадам.

К началу февраля тактика ведения боевых действий в городе несколько изменилась: чеченские формирования пытались разбивать подразделения федеральных войск на небольшие группы и уничтожать их поодиночке. Центральные улицы Грозного удалось очистить от бандитов лишь к 6 февраля, когда организованное сопротивление дудаевских боевиков в центральных регионах Грозного было сломлено. 9 февраля отступившие из Грозного на юг чеченские отряды остановили продвижение федеральных войск в пригородах Грозного на рубеже шоссе Ростов-Баку. Отряды НВФ под командованием Шамиля Басаева остались в южном районе Грозного — Черноречье.