Неоконченные предания

Говорят, что друэдайн часто садились и застывали так, когда оплакивали свои беды или утраты; но иногда они просто предавались раздумьям или строили планы. Еще они пользовались своей неподвижностью, стоя на страже: они сидели или стояли, укрывшись в тени, и, хотя казалось, что их глаза закрыты или устремлены в пустоту, ничто, происходящее поблизости, не ускользало от них. Их незримое бдение было таким напряженным, что незваные гости ощущали его как некую угрозу и спешили отступить еще прежде, чем их окликнут; но если мимо проходила какая–либо злая тварь, друэдайн подавали сигнал: пронзительный свист, невыносимый вблизи и слышный издалека. В беспокойные времена стражники из друэдайн очень ценились среди народа Халет; а если таких стражников заполучить не удавалось, халадины ставили у своих домов их скульптурные изображения, веря, что они тоже отчасти обладают грозной бдительностью своих создателей (друэдайн их для того и делали).

На самом деле, хотя люди народа Халет любили друэдайн и доверяли им, многие из них считали, что друэдайн обладают некой сверхъестественной, магической силой; и среди их преданий о чудесах было несколько историй о подобных вещах. Вот одна из них:

Преданный камень

Жил однажды друх по имени Агхан, известный как хороший лекарь. Он был большим другом Бараха, лесного жителя из народа Халет, жившего на хуторе в лесу, милях в двух от ближайшей деревни. Семья Агхана жила поближе, и он почти все свое время проводил с Барахом и его женой, и их дети очень любили его. Но вот наступили беспокойные времена: банда отчаянных орков пробралась в окрестные леса, и теперь орки бродили по двое и по трое, подстерегая одиноких путников и нападая по ночам на отдельно стоящие хутора. Домашние Бараха не слишком беспокоились, потому что Агхан оставался у них на ночь и стерег дом. Но однажды утром он пришел к Бараху и сказал ему:

— Друг, я получил дурные вести от своих родичей, и, боюсь, мне придется на время оставить тебя. Мой брат ранен, и теперь лежит больной и зовет меня, потому что я умею залечивать раны, нанесенные орками. Я вернусь, как только смогу.

Барах был сильно обеспокоен, а его жена и дети заплакали, но Агхан добавил:

— Я сделаю, что сумею. Я распорядился принести сюда дозорный камень и поставил его у вашего дома.

Барах пошел с Агханом, и тот показал ему дозорный камень. Он был большой и тяжелый и стоял под кустами недалеко от дверей. Агхан положил на него руку и немного погодя сказал:

— Вот, я оставил в нем часть своей силы. Пусть он хранит тебя от беды!

Две ночи все было спокойно, но на третью ночь Барах услышал пронзительный предупреждающий свист друэдайн — или, скорее, свист ему приснился, потому что больше никто не проснулся. Встав с постели, он снял со стены свой лук и подошел к узкому оконцу; и увидел, что двое орков обкладывают дом хворостом, собираясь его поджечь. Барах задрожал от страха, потому что орки носили с собой то ли серу, то ли еще какое дьявольское снадобье, которое мгновенно вспыхивает и не тушится водой. Придя в себя, он натянул лук, но в этот миг, когда пламя уже занялось, он вдруг увидел друха, бегущего на орков. Одного друх свалил ударом кулака, другой удрал, а друх бросился в огонь и стал прямо босыми ногами разбрасывать сучья и затаптывать орочье пламя, расползавшееся по земле. Барах кинулся к дверям, но когда он отодвинул засов и выскочил наружу, друх уже исчез. Орка, который упал, тоже не было видно. Огонь угас, оставив только чад и вонь.

Барах вернулся в дом, чтобы успокоить семью, разбуженную шумом и запахом гари; но когда рассвело, он снова вышел из дома и осмотрелся. Он заметил, что дозорный камень исчез, но промолчал об этом. «Сегодня ночью придется сторожить мне», — подумал он, но днем возвратился Агхан, и все очень обрадовались ему. На Агхане были сандалии с толстыми подошвами, какие друхи иногда носили в каменистых местах или там, где много колючек, и он выглядел усталым, но довольным и, улыбаясь, сказал:

Я принес хорошие новости. Мой брат выздоравливает: я вовремя успел остановить действие яда. А еще я знаю, что разбойников перебили или разогнали. У вас все в порядке?

Все живы,— ответил Барах. — Пойдем со мной, я тебе все покажу и расскажу.

Он привел Агхана на место пожара и поведал о ночном нападении.

— Дозорный камень исчез —должно быть, орки постарались. Что ты об этом скажешь?

Скажу, когда посмотрю и подумаю еще, — ответил Агхан и принялся осматривать все вокруг. Барах следовал за ним. Наконец Агхан привел его в кусты на краю вырубки, где стоял дом. Там они нашли дозорный камень, сидящий на убитом орке; ноги изваяния почернели и растрескались, а одна ступня отвалилась и лежала рядом. Лицо Агхана помрачнело, но он сказал:

Неплохо! Он сделал, что мог. И хорошо, что затаптывать орочье пламя пришлось ему, а не мне.

Он сел на землю, снял сандалии, и Барах увидел, что ноги у него перевязаны. Агхан снял повязки.