Неоконченный романс

— Сдурел. — Она шутливо потянула его зубами за мочку уха, но решительно оттолкнула Алексея, заметив, что он действительно готов к продолжению ночного марафона. — Смотри, вот-вот солнце взойдет.

Не хватало, чтобы отец нас застал. — Она поправила волосы и кинула ему одежду. — Вставай, лежебока, разводи костер.

Отлично выспавшийся Максим Максимович подошел к костру, когда завтрак был уже готов. Лена разложила на больших листьях медвежьей дудки оставшуюся с вечера рыбу, нарезала пластинками копченое мясо, раздала каждому по несколько штук галет.

Отцовское чутье безошибочно подсказало Максиму Максимовичу, что у его молодых попутчиков дела постепенно налаживаются. Это было заметно и по оживленно блестевшим глазами, и по тому, как они постоянно стремились коснуться друг друга. Усмехаясь про себя, он наблюдал, как молодежь то и дело пыталась подсунуть друг другу лучшие кусочки. Дочь выглядела безмерно счастливой, и отец в душе перекрестился: «Дай боже, чтобы все кончилось благополучно и эти взрослые дети наконец обрели счастье».

Было шесть часов утра, и они принялись готовиться к выходу. Тюк с вещами подняли и закрепили на дереве подальше от любопытных росомах и им подобных любителей сунуть нос в чужие дела. Лошадей стреножили, они будут пастись на берегу реки до их возвращения. Мужчины проверили оружие. Лена заметила, что Алексей занялся гранатометом, но с вопросами лезть не стала — нужно будет, сам объяснит. На всякий случай насыпали полные карманы патронов, но решили обойтись только автоматами.

Карабины завернули в плащ-палатку и тщательно упрятали в узкой каменной расщелине, замаскировав кустами можжевельника.

Через час они уже двигались по горе по направлению к шахте. Начинался чудесный день. Величественно возвышались над долиной гольцы Агырлаха, залитые снежной белизной. Обнимая их, солнце безжалостно стирало притаившиеся за складками крутых откосов сумрачные тени. Радостно и безумолчно шумела река, похожая на нарядную серебристую змейку серпантина, выпущенную детской рукой.

Даже еловая тайга, обычно навевавшая уныние на человека, в это утро будто ожила и заговорила.

На месте они были в восемь часов. Если ничего не изменится, вертолет прилетит через два часа, и у них вполне достаточно времени, чтобы подготовиться к встрече. Алексей выбрал место для наблюдательного пункта на вершине почти отвесной скалы, метров на тридцать возвышавшейся над долиной. Все подходы к ней просматривались, так что захватить их врасплох будет трудно. На всякий случай он предусмотрел пути отступления, но понимал, что, если их обнаружат, уйти от «македонцев» будет практически невозможно. Сверху их удачно прикрывали ветки кедрового стланика. За спиной, метрах в пятидесяти ниже по склону, находилась неглубокая выемка в скале, вход в которую прятался в густых зарослях можжевельника. Алексей на всякий случай отметил для себя ее местоположение. Чем черт не шутит, может, и пригодится!

В воздухе ощутимо потеплело. Горы, деревья, кусты, травы нежились под лучами солнца. На дне долины таяли остатки ночного тумана. В тайге все давно пробудились, отовсюду доносились звуки, возвещающие о начале дня. Где-то в чаще, поблизости от затаившихся людей и собаки, услаждая песней подругу, высвистывал дрозд. Торопливо сновали в разные стороны стаи мелких птиц, ползли куда-то сотни различных насекомых. Под самым носом у Лены муравьи проложили дорожку и озабоченно бегали туда-сюда, чем-то напоминая сельчан, впервые попавших на московский вещевой рынок.

Метрах в семи от дочери устроился Максим Максимович. Он долго елозил по камням крупным телом, выбирая нужный ракурс, наконец успокоился, положив камеру перед собой. Алексей, лежавший слева от Лены среди нагромождения камней, кивнул и молча показал вниз. Из кустов появилась цепочка людей. Через несколько минут они расположились под скалой, некоторые закурили, а четверо направились к шахте. Алексей с досадой стукнул кулаком по камню — взрыв до срока может сорвать их планы заснять человека, который прилетит за оружием. Но нет, внутрь не пошли, и он облегченно перевел дух.

Сели у самого входа, вытянув ноги и поставив автоматы между колен.

Прошло минут двадцать. Парни внизу играли в карты, о чем-то тихо переговаривались. Македонец и Шерхан устроились в отдалении, но большей частью молчали, изредка перекидываясь короткими фразами.

Вдруг где-то вдалеке раздался монотонный дребезжащий звук. Алексей прижал палец к губам, показал вверх.

— Притаились, как мыши в норке, — приказал он. — Сверху нас могут заметить.

Внизу тоже услышали вертолет, парни у входа вскочили на ноги. Македонец, приложив бинокль к глазам, наблюдал, как машина низко, почти сбривая вершины деревьев, идет на посадку.

Алексей присвистнул;

— Оказывается, мой старый знакомец пожаловал, без номеров и опознавательных знаков, всю весну за ним охочусь, а он вот где нарисовался!