Неоконченный романс

Лена осторожно оперлась о перекинутое над колодцем дерево, вгляделась в темноту. Оказывается, стены колодца не были такими отвесными, как ей показалось вначале, и выглядели вполне доступными для спуска, если бы не обильно смачивающие их потоки воды. Но, приглядевшись, она обнаружила несколько достаточно сухих участков и решила рискнуть. Отстегнула ремни от отцовского и своего автоматов, навесила их на бревно и, ухватившись одной рукой за ремни, а другой за край колодца, начала спуск. Под руками было достаточно зацепок, и она быстро достигла места, где сидел отец. Даже в слабом свете вечернего солнца, проникающего в отверстие сверху, было видно, что он очень бледен, а на лбу выступили крупные капли пота. Он даже пытался вымученно ей улыбнуться, но по одному взгляду на его ногу было понятно — речи о том, чтобы он смог самостоятельно выбраться наружу, и быть не могло. Отец успел разрезать штанину ножом, висевшим у него на поясе. Открытых ран, кроме нескольких глубоких царапин, не наблюдалось, но нога уже начала отекать и приобретать синюшный оттенок. Лена осторожно осмотрела и ощупала ее. Перелома вроде не было, но вполне возможно, повреждены связки колена, или, что еще хуже, раздроблен мениск.

— Что же нам теперь делать, папка, ума не приложу. Я ведь даже не могу тебе шину наложить, не из чего.

— Лена. — Отец положил ей руку на плечо. — Что толку, если мы будем вдвоем сопли на кулак мотать.

Придется тебе одной выбираться. И только от тебя зависит теперь и моя, и Алешина жизнь.

— Меньше всего я бы сейчас хотела думать о нем, — печально проговорила дочь, и сердце Максима Максимовича болезненно сжалось, столько безысходной тоски послышалось ему в ее голосе.

Отец, как в детстве, прижал ее к себе, погладил по голове:

— Дурочка ты моя, любит он тебя, это же не скроешь, и со стороны всегда виднее. А что грубо с тобой говорил, так он твой характер тоже понял. Если заупрямишься — на кривой козе не подъедешь.

Дочь шмыгнула носом:

— Не успокаивай, папка. Сейчас важнее придумать, как тебя отсюда вытащить.

— Не ломай голову, тебе это будет не под силу.

Лучше выбирайся наверх, еще до темноты успеешь перейти через гору.

Только сейчас они обратили внимание, что пес, все это время крутившийся рядом, внезапно куда-то исчез. Лена окликнула неслуха, но он не появился и не отозвался.

Лена рассердилась:

— Вот, еще не хватало этого поросенка разыскивать!

Пес появился так же внезапно, как и исчез. В зубах он держал обрывок то ли кожи, то ли какой-то ткани.

— Что за гадость ты нашел? — Лена изловчилась и ухватила за шею вознамерившегося воровато прошмыгнуть мимо нее пса. Она отобрала у него грязный лоскут и хотела тут же отбросить его в сторону, но что-то тускло блеснуло в последних солнечных лучах, с трудом проникавших сюда, и она вгляделась в то, что так милостиво предоставил в ее распоряжение Рогдай.

Это был обрывок брезентовой полевой сумки с фрагментом металлической застежки — непременный атрибут начальников геологических партий, председателей колхозов и школьников среднего возраста пятидесятых годов.

Лена повертела лоскут в руках, хотела отбросить в сторону, но вдруг передумала:

— Смотри, отец, странную вещь Рогдай приволок.

Как она могла здесь очутиться? По всей видимости, кроме дыры в потолке, других входов в пещеру нет…

— Правильно, иначе мы сейчас бы чувствовали хороший сквознячок, да и воздух, наверное, был бы посвежее, а то такое впечатление, что здесь давно не проветривали.

Лена задумчиво повертела в руках трофей Рогдая и вдруг, что-то заметив, передвинулась поближе к свету. На лоскуте виднелись буквы, выведенные химическим карандашом. Она попыталась очистить их от грязи, но слабый свет скорее мешал, чем помогал разобрать написанное.

— Отец, у тебя спички есть?

Максим Максимович бросил ей коробок, и в дрожащем мерцании слабого огонька она прочитала:

«Прииск „Благодатный“. Капитан Миронов. 1952 год».

— Господи, папка, ты помнишь хоть одну фамилию из , тех, кто ушел с караваном?

— Подожди, не делай поспешных выводов. — Гангут лихорадочно зашарил по карманам и, найдя записную книжку, облегченно вздохнул. — Цела, слава богу, думал, выронил, когда сюда спланировал. Давай-ка посмотрим. Начальник каравана Кафтанов, а вот заместитель у него как раз и был Миронов. Это что ж получается? — Максим Максимович озадаченно глянул на дочь. — Выходит, мы наткнулись на следы пропавшего золота?

— Это ничего не значит. Просто мы нашли обрывок сумки. Может быть, они этим маршрутом ходили не один раз. Одного не пойму, как она могла попасть в пещеру? До твоего появления на поляне этого отверстия вообще не было. Видно, воды ручья размыли породу над пустотой, а ты довершил природный процесс.

Отец огорченно развел руками:

— Представляешь мое состояние, склонился над ручьем, чтобы руки сполоснуть, а оказался в этой вонючей яме.

Лена поднялась на ноги:

— Пока еще можно кое-что различить, я попробую спуститься вниз. Если действительно там где-то есть второй вход, мы выберемся наружу.

— Только будь осторожнее, далеко не ходи, в темноте всякое может случиться… — предупредил отец.