Неоконченный романс

Гангуты проживали здесь, на третьем этаже. Бабули с любопытством проводили взглядом высокого молодого мужчину, который, получив необходимую информацию, в подъезд почему-то не пошел, а направился к детской площадке и, присев там на краю песочницы, закурил.

— Чегой-то он? — спросила одна из кумушек, в недоумении уставившись на подружек.

— Он, наверное, к Максимычу. Вишь, красавчик какой! По-моему, я его в какой-то передаче или в кино видела, — предположила другая.

— Нет, на артиста он не похож, — со знанием дела резюмировала третья. — Скорее всего, он к Елене, кавалер, хочет ее на улице дождаться.

— К Елене другой ходит, поздоровше, — опровергла ее самая зоркая бабуля.

А объект их споров нервно курил, сидя на краю песочницы, не решаясь сделать несколько шагов до подъезда. О времени прибытия Елены Максимовны Гангут он был осведомлен и решил дождаться ее во дворе, а там уж как обстоятельства сложатся, сможет ли он заговорить с ней или только досмотрит напоследок издали. На всякий случай он решил обзавестись букетом, если не получится лично встретиться, постарается передать его через бабушек.

Завтра он должен обязательно вернуться в Привольный. Он не мог себе позволить слишком долгое отсутствие. Но постоянное ощущение тревоги, странное, почти болезненное возбуждение, которое не оставляло его все время после отъезда Лены, не давало ему полностью сосредоточиться на своих служебных обязанностях. То и дело он ловил на себе удивленные взгляды подчиненных, да и сам догадывался, что его чрезмерная раздражительность, граничащая зачастую с грубостью, в конце концов авторитета и уважения ему не прибавит.

В итоге он плюнул на гордость, купил билет на самолет и через четыре часа был в Москве, решив собственными глазами убедиться, насколько счастлива теперь женщина, ради которой он и решился, по своему глубокому убеждению, на последнюю в своей жизни глупость.

Он вышел со двора и в ближайшем цветочном киоске купил букет белых роз. У самого дома его обогнал темно-синий «вольво», остановился недалеко от подъезда. Из него вышел Максим Максимович с тросточкой и, прихрамывая, направился к подъезду. Весело поздоровавшись со старушками, он попытался пройти мимо, но они остановили его. Бойко тараторя, они показывали на песочницу. Максим Максимович недоуменно пожал плечами и прошел в подъезд.

Выждав минут десять, Алексей подошел к бабулькам.

— Где же вы были, молодой человек? — Бабушки укоризненно смотрели на него. — Только что сам Гангут подъехал. Мы ему про вас сказали, а вы куда-то исчезли.

— Прощу прощения. — Алексей улыбнулся. Исправлюсь в ближайшие пять минут. — И последовал за Максимом Максимовичем.

Дверь в ответ на его звонок, к его величайшему удивлению, открыла Верка Мухина. Какое-то мгновение они оторопело смотрели друг на друга. Алексей опомнился первым:

— «Не ждали» — картина Репина, кажется, так называется?

— Это вы зря, Алексей Михайлович, — язвительно процедила Верка, — кое-кто по пять раз на дню почтовый ящик проверял, я понимаю, что без особой надежды, на всякий случай, но, увы!.. — Она выразительно вздохнула и пожала плечами. Опершись рукой о косяк, она пристально рассматривала неожиданного визитера, с удовлетворением отметив его несколько растерянный вид. Интересно, куда подевалось его знаменитое самомнение, замешенное на непомерной гордости и абсолютной уверенности в себе? Она со злорадством отметила, что Алексей не знает, как вести себя и что делать с букетом. В конце концов он зажал его, как банный веник, под мышкой, оперся на косяк рядом с ней и, придвинувшись вплотную, тихо спросил:

— Вера, где Лена?

— Там, где ей сейчас необходимо быть.

— Что это значит?

— То и значит. А может, ты пришел пригласить ее на свадьбу? За тобой ведь не заржавеет. Ну дак я тебя предупреждаю, если не уйдешь через минуту…

— Постой. — Он ухватил ее за руку и вытащил на лестничную площадку. — О чьей свадьбе ты говоришь?

— О твоей, конечно! — Верка, потирая запястье, рассердилась. — Не делай только вид, что я тебе нечто новенькое сообщила.

— Нет, я все-таки жду от тебя конкретных объяснений, на чью свадьбу я должен пригласить Лену и почему?

— Повторяю, специально для тупых: на свою с Натальей, если за этот месяц ты себе новую любовь не нашел, чему я совершенно не удивлюсь.

— Господи, Вера, что за несусветную ерунду ты городишь? Ни о какой свадьбе и речи никогда не было, наоборот, все это время меня пытались убедить, что Лена выходит замуж за Германа.

Теперь уже Верка чуть не потеряла дар речи:

— Ну ты, Ковалев, даешь, да она ему еще в Привольном показала от ворот поворот.

Алексей умоляюще глянул на нее:

— Вера, объясни еще раз, какого черта тогда она сбежала в Москву, ничего не объяснив, не встретившись со мной.

Верка отступила к порогу, но позиции сдавать, похоже, не собиралась.

— Это тебе лучше Наталья объяснит, которой ты, находясь в полной отключке, и предложение сделать сумел, и даже дату свадьбы назначил. Подожди, подожди. — Она глубокомысленно наморщила лоб. — Слушай, может, ты не только жениться, но и развестись уже успел?