Неолиберальная урбанизация.

Это был огромный успех, но лишь на некоторое время. Смотрите, что происходит дальше. Капитал очень успешно применяется в городском строительстве, рабочие заняты на строительстве. Это порождает новые деривативные рынки: возникают новые гостиницы, новые универмаги. Универмаги становятся новыми центрами потребления. Есть замечательная старая повесть Эмиля Золя, которая называется «Счастье дам» . Это рай потребления в этих новых огромных магазинах.

К вопросу о женщинах: Осман совершенно осознанно говорил, что если нам удастся привлечь женщин на рынок, то мы создадим новую опору, новый источник потребления. Бульвары становятся не просто местом пешеходных прогулок, бульвары становятся витриной. Витриной, на которой реклама делает свое дело стимуляцией потребления. И все это берется в кредит, и очень споро. Но к 1868 году, где-то 15-16 лет спустя, возникает вопрос: а насколько раздут этот кредит? Насколько перекредитовано население? Эти вопросы становятся все более и более насущными, пока люди не начинают терять уверенность в системе, после чего система очень быстро разрушается, и наступает очередной кризис. Строительство в Париже прекращается, вся империя вдруг сталкивается с проблемами, которые, казалось бы, она преодолела. И что делает в этот момент Луи Наполеон? Он делает то, что часто делают диктаторы ‑ устраивает маленькую победоносную войну. И он устроил войну против Германии, и, как известно, проиграл. Его взяли в плен и, после этого, как вы знаете, Париж оказался в немецкой осаде. Это, как вы знаете, привело ко второму мощному социалистическому восстанию, ‑ Парижской коммуне. Почти на два месяца Париж оказывается во власти коммуны. Это история, история авторитаризма и рынка, который заключает нестабильный, принципиально нестабильный альянс, которому удается только на некоторое время стабилизировать процесс рыночного накопления через резкое расширение городской среды

Теперь другой пример, ‑ 1942 год, Соединенные Штаты. В 1930-е годы, Соединенные Штаты пережили серьезный, очень серьезный кризис, так называемую великую депрессию. И очень многие люди понимали эту депрессию, как проблему недопотребления, недостатка подтвержденного деньгами спроса. Возможность произвести товары была, но не было возможности купить эти товары. Когда в начале 30-х Рузвельт был избран президентом, он попытался использовать государственную власть для того, чтобы регенерировать экономику. Это не сработало: депрессия продолжалась, но временно она была преодолена второй мировой войной. Вторая мировая война немедленно создала рынок, военное производство. Это немедленно решало и проблему избыточного труда, поскольку огромное количество людей просто призвали под ружье. Это решало проблему безработицы, решало проблему производства. Но к  концу войны возникает парадоксальная ситуация. Война была хорошим временем, а после войны грозила вернуться депрессия. Как решать эту проблему? В очередной раз капиталистические классы чувствуют себя в осаде. Экономически они уже испытали провал в 30-е годы. Теперь государственной власти удалось поднять их на ноги.

Более того, появилась другая проблема – государство в Соединенных Штатах стало не просто очень сильным, а государство состояло в формальном и очень тесном союзе с коммунистическим Советским Союзом. И в 30-е годы в Соединенных Штатах существовало довольно влиятельное коммунистическое движение; многие коммунисты и левые в США поддерживали новый курс Рузвельта. И страх капиталистов состоял в том, что в конце второй мировой войны правительство США сдвинется еще дальше влево, и были тому некие подтверждающие факты: во время второй мировой войны правительство Соединенных Штатов фактически создало систему общенационального  планирования. И это была одна из самых эффективных плановых систем, когда-либо созданных в мире.

Это был очень серьезный прецедент, и среди  капиталистической элиты США возникает  настоящая паника. Уже в 1942 году они организуют «крестовый поход», который в 1945 году приведет к изменению внешнего курса, к разрыву отношений с Советским Союзом, к «холодной войне». Это привело к маккартизму в Соединенных Штатах, который фактически означал чистку госаппарата от людей, которых можно было заподозрить в каких-либо левых симпатиях, а их было, конечно же, очень много и на самых высоких должностях. Но после того, как капиталистами была устранена политическая угроза, встала проблема, как запускать экономику. Надо было придумать, как обходиться без планирования, как быть без войны, которая оттягивала на себя производство, как быть с безработицей, которая, с окончанием войны, должна была вернуться к уровню великой депрессии.