Неолит Северной Евразии

Честый-ягский тип керамики полнее всего представлен на поселении Честый-яг (р. Ляпин, левый приток Сев. Сосьвы). Преобладают обломки яйцевидных сосудов, но встречены и ладьевидные формы. Орнамент наносился способом прочерчивания, украшалась только верхняя часть емкости. Основные декоративные элементы — волнистые и прямые ряды линий. Гребенчатый штамп использовался лишь на закраине венчика. Среди каменных изделий доминируют шлифованные орудия на отщепах. Основная масса находок встречена в жилищах — прямоугольных землянках площадью 160–200 кв. м, с земляными нарами вдоль стен. Нары посыпались тонким слоем охры, а сверху покрывались деревянными плахами. Следы краски отмечены и на полу.

Работы Е.А. Васильева не подтвердили вывод В.Н. Чернецова о принадлежности Честый-ягского поселения к гребенчатой стадии восточноуральского неолита. Известная к настоящему времени керамика честый-ягского типа показывает доминирование в нижнеобском неолите прочерченной техники орнаментации. По мнению Е.А. Васильева, материалы Честый-яга обнаруживают отдаленные, но типологически близкие параллели в приаральском неолите. «Ни честый-ягская керамика (круглодонные полуяйцевидные и ладьевидные сосуды, украшенные в верхней части тулова прочерченными линиями), ни честый-ягские жилища (большие, площадью до 200 кв. м, глубокие землянки с засыпанными красной охрой нарами) не имеют аналогий в Западной Сибири. В то же время эти элементы культуры вполне сопоставимы с приаральскими традициями в домостроительстве и гончарстве. Керамика насчитывает около десяти общих признаков, большая часть которых имеет явно южное происхождение (наличие ладьевидных сосудов со сливами, окрашивание стенок охрой и др.). Очевидно, культура честый-ягского облика могла сформироваться только под непосредственным воздействием кельтеминарской традиции» (Васильев, 1991, с. 32).

Сартыньинский тип керамики лучше всего представлен на поселении Сартынья I (р. Сев. Сосьва). Для сартыньинской посуды характерны округлое, реже плоское дно, наплыв на внутренней стороне венчика. Орнамент выполнялся с помощью палочки или лопаточки. Господствует отступающая техника, прочерченность и наколы менее популярны. Каменный инвентарь показывает преобладание пластинчатой индустрии.

Жилища — прямоугольные полуземлянки. Неолитические погребения в Нижнем Приобье пока не найдены.

Е.А. Васильев считает, что «поселение Сартынья I по всем значимым признакам входит в круг памятников кошкинского типа, существенно расширяя их ареал на север. В отличие от притобольских поселений культурные слои кошкинских памятников Сев. Сосьвы не перекрываются боборыкинскими и доживают здесь до эпохи металла» (Васильев, 1987, с. 60). Е.А. Гаджиева выразила сомнение в кошкинской принадлежности посуды Сартыньинского I поселения, полагая, что керамика, обозначенная здесь как кошкинская, морфологически ближе позднебронзовому сатыженскому типу (Гаджиева, 1993, с. 10). Нам, однако, представляется, что точка зрения Е.А. Васильева о генетической близости керамики Сартынья I кошкинской посуде достаточно убедительна.

Хозяйство неолитического населения Нижнего Приобья было комплексным, динамично сочетающим охотничьи и рыболовческие занятия. Для коллектива, оставившего поселение Честый-яг с огромными по площади жилищами-землянками, следует предполагать большую роль рыболовства в сравнении с охотой. Стационарное существование столь многолюдного поселка вряд ли могло обеспечиваться за счет ненадежного охотничьего счастья. Скорее всего существовали какие-то весьма эффективные виды рыболовного промысла, позволявшие добывать много рыбы и запасать ее впрок.

По Е.А. Васильеву, честый-ягская группа памятников в Нижнем Приобье древнее, чем сартыньинская. Поселение Честый-яг он датирует IV тыс. до н. э., исходя главным образом из того, что кельтеминарские воздействия на нижнюю Обь начинаются уже на поздней стадии неолитической эпохи, когда культурные стереотипы кельтеминара окончательно определились. Это произошло не раньше IV тыс. до н. э., на джанбасском этапе развития (Васильев, 1991, с. 32–33).

Памятники с керамикой сартыньинского типа Е.А. Васильев относит к первой половине и середине III тыс. до н. э., что подтверждается двумя радиоуглеродными датами, которые он, к сожалению, не приводит (Васильев, 1987, с. 59). Исходя из общей историко-культурной стратиграфии неолита северотаежного Приобья, честый-ягским древностям должны хронологически соответствовать на Конде сумпаньинские, а сартыньинским — кошкинско-немнелские. Но между датами, предложенными Е.А. Васильевым для бассейна Сев. Сосьвы, и датами, которыми руководствуется Е.А. Гаджиева для бассейна Конды, существует разрыв примерно в тысячу лет.

Сургутское Приобье

(часть бассейна Оби от устья Иртыша до северной границы Томской обл., включая бассейн Ваха).