Читаем Неолит Северной Евразии полностью

Таким образом, китойская культура предстает перед нами как созданная коллективом с развитым охотническо-рыболовческим хозяйством. В могильниках Циклодром, Ярки и Китойском из 53 опубликованных захоронений взрослых 19 сопровождались наконечниками стрел. Рыболовные крючки встречены при 24 захоронениях. В совместных погребениях мужчин и женщин комплекс вещей, сопровождавших мужчин, обильнее по составу и количеству изделий, чем инвентарь при женщинах. Лишь в одном случае два рыболовные крючка лежали у женского (?) скелета (Китойский могильник, 1880 г., погребение № 7).

Сложность китойского погребального обряда, выражающаяся в различных способах помещения умершего в могилу, в наличии часто встречающихся совместных погребений по антитезе и выделяющихся погребений «шаманов» с культовым инвентарем, в половозрастной дифференциации инвентаря и, наконец, в случаях намеренного отделения голов и рук, свидетельствует о сложности общественной жизни и мировоззрения китойцев, о существовании у них половозрастного разделения труда и обычаев, при которых женщины и, возможно, мужчины умерщвлялись, чтобы сопровождать выдающихся членов общества в их загробную жизнь. Можно предполагать, что женщины, костяки которых лежат в парных, совершенных по антитезе погребениях, принадлежали иному этносу. На эту мысль наводят суммарные краниологические данные, говорящие о том, что между женскими черепами из китойских могил и женскими черепами из серовских наблюдается большее сходство, чем между ними и черепами глазковских женщин (Мамонова, 1973).

Стоянки с чистым комплексом китойских изделий неизвестны. Поэтому долго не удавалось синхронизировать китойскую культуру с определенным типом керамики. Удревнение памятников китойской культуры на основе радиоуглеродных дат позволяет более достоверно связывать типично китойские изделия, находимые на поселениях Приангарья — Прибайкалья, с комплексами сетчатой керамики. Однако из-за малочисленности известных в настоящее время несомненно китойских сосудов и их близости к горшкам исаковской и серовской культур отнесение поселений, содержащих сетчатую керамику, к определенной культуре остается делом весьма трудным, тем более что на таких поселениях типично китойские изделия нередко встречаются вместе с серовскими.

Стерженьки китойских крючков, костяная рыбка, стилистически примыкающая к рыбкам из могил Циклодрома, на Посольском поселении (юго-восточный берег Байкала), залегали в одном слое с сетчатой и другими типами керамики, причем среди горшков с сетчатой поверхностью, подобным исаковским и серовским, встречались черепки сосудов с валиком под венчиком. Такие сосуды типичны уже для якутского ареала сетчатой керамики. Отдельные находки китойских стерженьков известны и в Забайкалье. К западу от Прибайкалья китойские стерженьки распространены по Ангаре до Енисея и далее до верховьев Ишима. Западной границей находок гарпунов китойского типа является р. Уда. Таким образом, выясняется, что влияние китойской культуры уходит далеко на запад от района расположения классических китойских памятников.

По одной из существующих гипотез, китойская культура перерастает в глазковскую. Многие изделия этих культур действительно имеют сходство. Таковы кольца и диски из мрамора и нефрита, составные крючки и нефритовые топорики. Однако судьба китойской культуры или ее дериватов неясна и пока нет оснований для установления ее генетической связи с исаковской или серовской культурами.


Исаковская культура.

Погребения исаковской культуры (Окладников, 1950; 1974; 1976) немногочисленны и обнаружены на возвышенных берегах Ангары в пределах Иркутской обл. На территории могильников с погребениями других культур исаковские могилы располагаются группами. В могильнике около д. Исаково две могилы находились рядом и параллельно, в Пономаревском могильнике таким же образом размещались три погребения: взрослого охотника (№ 10) и двух детей (№ 11, 12). Умерших хоронили на спине в вытянутом положении, головой на северо-восток, восток и юго-восток, в неглубоких ямах, которые заполнялись каменными плитами. Каменные кладки возвышались над землей. Преобладают одиночные захоронения (рис. 89, 20).


Перейти на страницу:

Все книги серии Археология СССР

Древняя Русь. Город, замок, село
Древняя Русь. Город, замок, село

Книга является первым полутомом двухтомного издания, посвященного археологии Древней Руси IX–XIV вв. На массовом материале вещевых русских древностей, изученного методами многоаспектного анализа, реконструируются этапы поступательного развития основных отраслей древнерусского производства: земледелия, ремесла, добывающих промыслов, торговли. Широко рассматриваются типы древнерусских поселений — города, малые военно-административные центры, укрепленные феодальные замки, сельские поселения. Особый интерес представляет исследование городских дворов — усадеб, первичных социально-экономических ячеек древнерусских городских общин. В книге подведены итоги более чем столетнего изучении русских древностей, учтены и описаны около полутора тысяч древнерусских поселений, изучены десятки тысяч предметов жизни и труда древнерусских людей.

Александр Николаевич Медведев , Алексей Владимирович Чернецов , Андрей Васильевич Куза , Борис Александрович Рыбаков , Павел Александрович Раппопорт

История / Образование и наука
Древняя Русь. Быт и культура
Древняя Русь. Быт и культура

Настоящий том является продолжением тома «Древняя Русь. Город. Замок. Село» (М., 1985) и посвящен повседневной жизни человека на Руси в IX–XIV вв., от которой до нас дошли предметы обихода, разнообразная утварь, одежда, обувь, украшения, средства передвижения. О духовных запросах людей мы можем судить по произведениям религиозного культа, убранству храмов, музыкальным инструментам, богатой орнаментации, объединяющей все виды искусств. Окном в духовный мир человека стали берестяные грамоты и надписи на различных предметах. Все, о чем рассказано в томе, свидетельствует о том, что бытовые и культурные традиции Древней Руси не были прерваны трагическими событиями середины XIII в., а стали основой, на которой сформировалась Русь Московская.Для археологов, историков, краеведов, специалистов смежных дисциплин.

Алексей Владимирович Чернецов , Георгий Карлович Вагнер , Елена Юрьевна Воробьева , Леонилла Анатольевна Голубева , Татьяна Васильевна Николаева

История / Образование и наука
Античные государства Северного Причерноморья
Античные государства Северного Причерноморья

Том посвящен античным государствам Северного Причерноморья, существовавшим в период между VII в. до н. э. и IV в. н. э. На основе археологических раскопок, исторических источников реконструируются античные города Тир, Никония, Ольвия, Херсонес, Харакс, поселения на о. Березань, Нижнем Поднестровье, Побужье, Керченском и Таманском полуостровах, Черноморском побережье Северного Кавказа и Крыма, освещаются развитие ремесел, сельского хозяйства, градостроительного и военного дела, торговые связи, существовавшие в данном регионе; подробно дается историческая топография городов и поселений, воспроизводятся строительные комплексы, некрополи поселений, погребальные обряды, освещаются вопросы взаимовлияния культур греческой и местных племен.

Александр Масленников , Анна Константиновна Коровина , Дмитрий Борисович Шелов , Ольга Николаевна Усачева , Ольга Усачева , Сергей Дмитриевич Крыжицкий , Сергей Крыжицкий

История / Образование и наука

Похожие книги

100 великих кладов
100 великих кладов

С глубокой древности тысячи людей мечтали найти настоящий клад, потрясающий воображение своей ценностью или общественной значимостью. В последние два столетия всё больше кладов попадает в руки профессиональных археологов, но среди нашедших клады есть и авантюристы, и просто случайные люди. Для одних находка крупного клада является выдающимся научным открытием, для других — обретением национальной или религиозной реликвии, а кому-то важна лишь рыночная стоимость обнаруженных сокровищ. Кто знает, сколько ещё нераскрытых загадок хранят недра земли, глубины морей и океанов? В историях о кладах подчас невозможно отличить правду от выдумки, а за отдельными ещё не найденными сокровищами тянется длинный кровавый след…Эта книга рассказывает о ста великих кладах всех времён и народов — реальных, легендарных и фантастических — от сокровищ Ура и Трои, золота скифов и фракийцев до призрачных богатств ордена тамплиеров, пиратов Карибского моря и запорожских казаков.

Андрей Юрьевич Низовский , Николай Николаевич Непомнящий

Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии / История
Медвежатник
Медвежатник

Алая роза и записка с пожеланием удачного сыска — вот и все, что извлекают из очередного взломанного сейфа московские сыщики. Медвежатник дерзок, изобретателен и неуловим. Генерал Аристов — сам сыщик от бога — пустил по его следу своих лучших агентов. Но взломщик легко уходит из хитроумных ловушек и продолжает «щелкать» сейфы как орешки. Наконец удача улабнулась сыщикам: арестована и помещена в тюрьму возлюбленная и сообщница медвежатника. Генерал понимает, что в конце концов тюрьма — это огромный сейф. Вот здесь и будут ждать взломщика его люди.

Евгений Евгеньевич Сухов , Евгений Николаевич Кукаркин , Евгений Сухов , Елена Михайловна Шевченко , Мария Станиславовна Пастухова , Николай Николаевич Шпанов

Приключения / Боевик / Детективы / Классический детектив / Криминальный детектив / История / Боевики
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!

40 миллионов погибших. Нет, 80! Нет, 100! Нет, 150 миллионов! Следуя завету Гитлера: «чем чудовищнее соврешь, тем скорее тебе поверят», «либералы» завышают реальные цифры сталинских репрессий даже не в десятки, а в сотни раз. Опровергая эту ложь, книга ведущего историка-сталиниста доказывает: ВСЕ БЫЛО НЕ ТАК! На самом деле к «высшей мере социальной защиты» при Сталине были приговорены 815 тысяч человек, а репрессированы по политическим статьям – не более 3 миллионов.Да и так ли уж невинны эти «жертвы 1937 года»? Можно ли считать «невинно осужденными» террористов и заговорщиков, готовивших насильственное свержение существующего строя (что вполне подпадает под нынешнюю статью об «экстремизме»)? Разве невинны были украинские и прибалтийские нацисты, кавказские разбойники и предатели Родины? А палачи Ягоды и Ежова, кровавая «ленинская гвардия» и «выродки Арбата», развалившие страну после смерти Сталина, – разве они не заслуживали «высшей меры»? Разоблачая самые лживые и клеветнические мифы, отвечая на главный вопрос советской истории: за что сажали и расстреливали при Сталине? – эта книга неопровержимо доказывает: ЗАДЕЛО!

Игорь Васильевич Пыхалов

История / Образование и наука