НеОн

Он даже не подошел ко мне, с опаской искоса посмотрел, поставил поднос и ушел, затворив за собой тяжелую дверь. Я резко встала и слегка поморщилась от боли в плече и легкого головокружения. Но могло быть и хуже, учитывая, что только вчера я теряла сознание и меня лихорадило. Поправила свитер, подошла к умывальнику и плеснула в лицо ледяной воды. Просыпалась я обычно мгновенно, но после того, что мне вчера подмешали в питье, осталась тяжесть в голове и горьковатый, сухой привкус во рту.

Мадан не соврал — утром мне было намного лучше. Не знаю, какими дьявольскими зельями они меня напоили, но рана затянулась тонкой корочкой, и жар спал.

Военные препараты с материка, способные поставить солдата после легкого ранения на ноги за пару часов, довольно дорогое удовольствие для этого места и для этой компании. Либо украли… либо у меня пока просто нет ответов, а я здесь как слепой новорожденный котенок, которого посчитали пантерой, но все же послали разодрать самого дракона. Хотя кто знает, быть может, в слепоте со слабостью и есть моя сила. В животе требовательно заурчало, хотя назвать особо аппетитным то, что мне принесли, было невозможно. Пару черных сухарей, натертых жиром, и кипяток в железной кружке. Вот и весь завтрак. Но я привыкла есть все, что может переварить мой желудок. Именно так получается выжить в любых условиях. Брезгливые и избирательные обычно дохнут первыми, либо уже через пару недель настоящего голода сожрут даже крысу или червей. Я когда-то ела и то, и другое, а бывало и намного хуже. Закрыла глаза, вздрогнув от воспоминаний. Никогда не восхищайтесь выжившими — ведь вы никогда не узнаете, как именно им удалось выжить. Джен называл это черным ящиком. Он приказывал нам сбрасывать туда то, что наша психика отказывалась принимать. Своеобразный ход обмануть свои собственные мозги и угрызения совести.

Я быстро съела сухари и выпила весь кипяток. Нахмурилась, увидев на дне кружки приклеенный скотчем кусок полиэтилена. Отодрала и посмотрела на обратную сторону, где было выведено маркером одно единственное слово — Саган.

Черт его знает, что это означает. За дверью послышались шаги, и я сунула кусок целлофана в карман. Вспомнила слова Советника, что на острове у него есть свои люди. Значит, они у него есть и здесь, и это точно не горбун. Слишком труслив, чтобы предать своего командира. Кто-то другой передал мне это послание. Может, сам Мадан? Нет. Он мог сказать мне все ночью.

За мной пришли два конвоира. Связали мне руки. Я позволила им это сделать и вывести меня на улицу, хотя могла в два счета свернуть этим двум придуркам в камуфляже их бычьи шеи. Но мне пока не нужно, чтобы меня считали слишком опасной. Вначале я должна осмотреться и понять, что здесь происходит. Моя внешность, как всегда, вводила в заблуждение. Джен говорил, что это и есть самое грозное оружие, и я должна его использовать по максимуму. Мужчины в большинстве своем просто самцы, думающие только одним местом, вот за это место и нужно их держать, пока наматываешь их кишки на лезвие и мило улыбаешься. Да, он был прав. До сих пор я этим пользовалась в самых разных вариациях… но не с Маданом. С ним это не сработает. Ему никогда не нужно было просто тело, он всегда требовал мою душу. Правда, когда получил, то вышвырнул на помойку. Там она и валяется до сих пор. Мне кажется, уже успела сгнить и истлеть.

Мятежники обосновались на полуразрушенном военном полигоне, принадлежавшем когда-то Корпорации СНЕГ. Вот откуда военная форма и, возможно, оружие. Административные блоки еще уцелели, там и расположился их штаб. Меня же действительно держали в бункере. Я быстро просканировала местность, отмечая заграждения из старых покрышек, несколько грузовиков и автобусов, закрывающих въезд на территорию полигона, и дозорных с каждой стороны по периметру. Совсем рядом возвышается стена. Советник говорил мне, что это запретная зона острова и никто сюда не приближается. Полигона не было на карте, которую мне показывали. Видимо, он ошибся или недооценил мятежников. Они не просто добрались до этого места, они восстановили командный пункт и превратили это место в неплохую крепость с прекрасным обзором и стеной, надежно прикрывающей их тыл.

Утренняя прохлада и туман пробирали до костей, и я поежилась в тоненьком свитере, ступая по влажной, покрытой росой траве и оглядываясь по сторонам.

— Кофеем не угостите? — спросила у своих конвоиров, но меня толкнули прикладом в спину.

— Кофе надо заслужить, мясо.

— Куда вы меня ведете?

Мне не ответили. Административное здание, наполовину разрушенное взрывом, находилось в нескольких метрах от бункера. Пока они вели меня, я думала о том, что сбежать отсюда — два раза плюнуть, но мне это было не нужно. У меня совершенно иные цели.

Мы обошли здание справа, и я увидела, что с этой стороны оно неплохо сохранилось и почти не пострадало от взрыва.