Неонацисты в Берлине

«Очаровательно», - заметил я. Они круто повернули колесо, три полных оборота. Я видел, как ремни затягиваются и разрезают восхитительный живот Лизы. Долгий вздох боли вырвался из ее рта, и я увидел дикий страх в ее глазах.

"Кто послал вас сюда?" спросил охранник. Он снова повернул колесо, и я увидел, что ремень туго натянут на ее животе. «Никто», - крикнула она. "Стоп ... о, Боже, стой!"

Он заставил колесо совершить еще один полный оборот. Красивое тело Лизы растянулось на ремнях, и она издала громкий жалобный крик, который эхом разнесся по комнате. Охранники теперь полностью сдались своим садистским наклонностям, и один из них снова повернул колесо. Крик Лизы теперь превратился в один длинный, тяжелый, всхлипывающий звук, и я видел, как ее живот дрожал от боли и сокращался, когда мышцы реагировали на сильное давление. Теперь она все время плакала душераздирающими, грубыми рыданиями. Я прятался на заднем плане, надеясь, что они остановятся и уйдут сами по себе, и у меня будет возможность вернуться позже и развязать ее. Но когда я увидел, что один из мужчин собирается снова крутить колесо, я понял, что надежда напрасна.

Прямо рядом со мной я увидел толстый железный прут, прислоненный к стойке. Я схватил его, срубил ближайшего человека и бросил его на второго охранника. Двое других были поражены тем, что они сделали так скоро. Я вонзил стержень в живот первому. Другой тоже не попал. Я ударил его по челюсти концом перекладины, и он плюхнулся на вершину своего удара. Какая мне разница. Я быстро развязал Лизу, спустил ее на землю, чтобы дать ей отдохнуть.

«Сиди спокойно», - сказал я, натягивая блузку через ее голову. Она посмотрела на меня, и в ее глазах вспыхнуло узнавание.

'Ник!' - ахнула она и тут же прижала блузку к груди.

«Не будь таким брезгливым, - хрипло сказал я. «Кроме того, нам нужно спешить. Надень свои вещи ». Она старательно одевалась, а я снимал арабскую одежду и головной убор. С меня хватит, я не мог свободно передвигаться в нем. Я взял Лизу за руку и поднялся по лестнице, но остановился у входа в винный погреб.

«Садись, - сказал я. Казалось, хорошее место, чтобы спрятаться. Я понял, что они скоро начнут нас искать. Мы заползли в темный тенистый угол, где нас окружали огромные бочки с вином.

«Мой живот», - простонала Лиза. «Это никогда не пройдет».

«Конечно, знаешь», - прорычал я. Они только начались. Я вмешался, потому что увидел, что большего вы не вынесете. Знаешь, если я вытащу тебя отсюда живым, я буду бить тебя всю дорогу по Кайзерслаутерн штрассе. Это было чертовски глупо с твоей стороны. Что, черт возьми, на тебя нашло?

«Мне очень жаль», - сказала она с сожалением. «Я только что усложнила тебе задачу, не так ли? Я хотел посмотреть, смогу ли я чем-нибудь вам помочь. У меня было ощущение, что происходит что-то опасное ».

Она всхлипнула, и я обнял ее. Она подползла ко мне. "Сможете ли вы меня простить?" - смиренно спросила она.

«Возможно, в этом нет необходимости», - ответил я. «Если я не могу придумать способ вытащить тебя отсюда, может, мне стоит оставить тебя, пока я не доберусь до подмоги.

Мы сидели здесь только потому, что поблизости была дверь, через которую я вошел в замок. Я снова взял Лизу за руку и помчался мимо бочек с вином к двум дубовым дверям. Я был рад, что моя обычная осторожность полностью не ослабла и я только приоткрыл дверь. Этого было достаточно, чтобы увидеть, что в задней части замка стояло множество стражников, некоторые из них были с ручными тележками, а другие опирались на четырехколесные плоские тележки. Они, видимо, чего-то ждали и закрыли для нас этот выход. Мы вернулись в винный погреб и заползли обратно в свой угол. Она немедленно прижалась ко мне, и ее тело было мягким и сладким в моих руках. Мои глаза скользили мимо рядов бочек, когда я пытался придумать другой способ вытащить Лизу. Внезапно меня озарил свет. Теперь я знал, что беспокоило меня в этом проклятом винном погребе.

«Это не настоящий винный погреб, Лиза, - тихо сказал я. 'Ты уверен?' - спросила она, вставая на ноги и глядя в темноту.

«Я готов много поспорить, - сказал я. «Я знал, что что-то не так, но не мог понять, что на самом деле не так. Но теперь я знаю. Взгляните на верхнюю часть бочек. Потом вы видите, что наверху бочек есть пробки ».

Лиза кивнула. «В настоящем винном погребе, - продолжил я, - часть вина разливается в чистых сернистых бочках. Это случается трижды. В третий раз бочку кладут набок так, чтобы резьбовое отверстие с внутренней стороны оказалось в вине. Это предотвращает попадание воздуха в сосуд. И ни одной из этих бочек нет на стойках стопором сбоку! »