Неоновые блики (СИ)

Петр предположил, что тот, на которого были обращены вопросительные взгляды остальных, был их начальником, что-то вроде бригадира. Безмолвная пауза затягивалась – с одной стороны могилы стоял Петр и смотрел по очереди на каждого работника, по другую сторону стояли трое работников и выжидающе глядели на своего бригадира, ну а тот, застыв у головной части могилы, прищурившись, задумчиво таращился на Петра, словно замыкая невидимый треугольник из напряженных взглядов. Наконец, бригадир отвел взгляд от Петра и нехотя кивнул своим работникам. Все четверо, они медленно отошли в сторону, встали под деревом, оперлись о лопаты и закурили.

Петр подошел к краю могилы. Встав на одно колено, он кинул горсть земли на гулкую крышку гроба. После чего встал и, скорбно опустив голову, постоял пару минут, думая о том, насколько опасна и непредсказуема жизнь, и как коварно может один-единственный нелепый несчастный случай прервать жизнь любого человека…

Горестно вздохнув, он отошел от могилы и махнул работникам рукой – мол, можно продолжать.

Увидев этот жест, трое снова уставились на бригадира. На этот раз не вопросительно, а возмущенно. Тот, поняв, что его подчиненные ждут от него хоть каких-нибудь действий, кинул в сторону папиросу и тихо проговорил, глядя на Петра из-под козырька кепки злыми колючими глазами:

– Видим, не маши руками.

Они о чем-то поговорили и, злобно взглянув на Петра, подошли к могиле и продолжили свою работу.

«Да что тут с ними творится? Нервные какие-то, странные… С этими точно шутить нельзя. Если что – то четверо на одного… Как пить дать – не справлюсь…», – тревожно призадумался Петр.

Почувствовав на себе косые взгляды кладбищенских работников, он незаметно огляделся, на всякий случай выискивая пути отхода. За пустырем виднелся высокий забор, а справа и слева все было занято свежевырытыми могилами.

«В случае чего убегать придется в том же направлении, откуда я только что пришел – к воротам. Наверное, я зря махнул им рукой», – начали одолевать Петра неприятные предчувствия, – «кто его знает, что им могло показаться… Может, я их каким-то образом оскорбил этим своим жестом?»

Он повернулся к ним боком, и так, чтобы они не заметили, вытащил из кармана мобильник. Связи в этой глуши, естественно, не было. Петр снова засунул телефон в карман и взглянул на работников, умело выполняющих свою нелегкую работу.

«Да ладно, нормальные, вроде, люди. Хватит малодушничать и бояться каждого взгляда», – строго отругал сам себя Петр.

Тем временем, хмурые работники закончили свое дело. Тихо о чем-то переговорив, трое отошли на несколько метров в сторону забора, а бригадир снял кепку, вытер клетчатым носовым платком пот со лба, шумно высморкнулся в него же и, подойдя почти вплотную к Петру, не моргая посмотрел на него своими желтоватыми глазами:

– Ты зачем нам рукой махнул? – неожиданно спросил он неприятным, многообещающим голосом.

«Ну вот! Попал! Дернул же черт махнуть рукой. Сейчас лопатами забьют, и здесь же захоронят, рядом с Вероникой… В «мою» же могилу… Поди, узнай потом, куда я делся с кладбища… Да никто и искать-то не будет…», – Петр лихорадочно пытался сформулировать правильный ответ, чтобы разрядить обстановку, однако в голову ничего не приходило, – «пуститься в долгие объяснения, что они меня не так поняли, и что я не хотел их оскорбить этим дурацким движением своей руки? Нет, не пойдет, подумают, что я оправдываюсь, а значит – виноват. А раз виноват – значит есть за что бить… Может, сказать им, что у меня бывают тики и рука дернулась самопроизвольно? Нет, не поверят… Поймут, что это обман и еще сильнее разозлятся… Сорваться прямо сейчас с места и броситься наутек? Ну да… Кинут лопату вслед, а она может попасть прямо в голову… С половиной черепа далеко не убегу… Вариантов нет, времени на размышления тоже нет… Во-первых, нельзя подавать вида, что я напуган…»

Собрав всю свою волю в кулак, Петр постарался унять мелкую дрожь в коленях, уже привычно сплюнул в сторону, и, прищурившись, смело посмотрел в желтые глаза бригадира:

– Да просто… Махнул и все…, – как можно наглее проговорил он, и вдруг вспомнил недавние слова патлатого водителя «санитарки», – а че? Че-то не нравится?

Не заметив на лице у Петра ни единого намека на страх, бригадир немного растерялся:

– Да ниче…

– А-а-а, – неопределенно протянул Петр, и снова плюнул в сторону, на этот раз уже гораздо дальше, чем в предыдущий раз, – ну а че, бывает…

Бригадир не отходил. С одной стороны, начиная понимать всю абсурдность ситуации, он очень хотел прямо сейчас завершить этот конфликт в самом его зачатке. Но с другой стороны, он чувствовал на своей спине выжидательные взгляды своих обиженных подчиненных.

«Отступать нельзя. Авторитет потеряю навсегда… И че я к нему полез…», – подумал бригадир и продолжил. Он выдвинул нижнюю челюсть далеко вперед, прищурился и еще сильнее ссутулился, высоко приподняв, при этом, плечи.

– Че? Че ты сказал? Слышь ты! Ты че? – сипло проговорил он, понимая, что – все… Дальше – тупик…