Неоновые росчерки

Тут у дяди снова ожила рация и уже знакомый мне сипловатый голос встревоженно воскликнул:

- Гарм! Они здесь!!! Псы Гудзевича прикатили!..

Лицо дяди на миг отвердело, он успел сжечь меня взглядом и быстро поднес рацию ко рту.

- Много их?

- Восемь машин... да, до х*ра! Все со стволами!

- Понял. Подпустите, чуть ближе и гасите!

- Понял, Гарм.

Дядя спрятал рацию, грязно громко выругался и бросил мне.

- За мной, обе. Быстро!

По всему джиму разбегались мужчины с автоматами. Они встревоженно быстро перекрикивались и переговаривались по рациям. Откуда-то из-за стены зазвучали глухие автоматные очереди.

Нарастающее чувство тревоги поднималось в груди и сдавливало горло. Чувство страха плотно кутало меня в своих объятиях.

Звук стрельбы нарастал, и норовил просочится через крепкие стены джима.

Раздался звук разбитого стекла и чей-то крик боли. Идущая рядом со мной Лерка вздрогнула, испуганно обернулась. В её зелёных глазах блеснула едва скрываемая паника.

Лерка у меня хоть и боевая, во всех смыслах, но стрельбы она никогда раньше не видела. Не говоря уж о том, чтобы находится в её эпицентре.

Болезненный толчок сердца отозвался у меня под сердцем - я не должна была ей позволять ехать вместе со мной! Чёрт!

Дядя Сигизмунд завёл нас с Лерой в какое-то подвальное помещение с низким потолком и не слишком чистыми стенами, завешенными вырезками из спортивных журналов, плакатами, стикерами и прочей спортивной атрибутикой.

Здесь располагались тренажеры для занятия тяжелой атлетикой - штанги, гири, кувалды, резиновые покрышки с канатами и прочий инвентарь, способствующий наращиванию крепких мужских мускул.

К моему ужасу здесь, прямо на матах лежало трое мужчин в окровавленных бинтовых повязках. Вид у них был страдальческий и измученный. В металлическом тазу, в темно-багровой воде плавало несколько марлевых тампонов. Чуть дальше валялись на полу разорванные упаковки из-под обезболивающих.

Один из мужчин, с густой темной бородой и необычайно плоским носом, взглянул в нашу сторону, когда мы вошли внутрь.

- Это ещё что за пигалицы, Гарм? - низким голосом проворчал он.

- Это моя племянница, лишенная мозгов и инстинкта самосохранения, - прорычал дядя Сигизмунд.

Я пристыженно опустила взгляд.

- Бывает... - ухмыльнулся плосконосый мужчина, глядя на меня.

- Где Лохматый и Гонг? - отрывисто бросил дядя Сигизмунд. - Они должны были за вами присматривать.

- Да здесь, мы отлить ходили... - из узкой, неприметной дверки, под красноречивый шум слива воды, вышли ещё двое мужчин.

Оба в черных куртках, бронежилетах и джинсах с цепями.

- О, Ника, привет... а ты чё здесь? - спросил Гонг, мужчина с вьющимися светлыми волосами.

Он недоуменно посмотрел на дядю Сигизмунда.

- Так вышло... - стыдливо проговорила я и опасливо покосилась на дядю.

- Гарм, слышь, а там че шмаляет кто-то? - спросил Лохматый, который был идеально лысым, но носил лопатообразную русую бороду. - Или мне показалось?

- Гудзевич, своих гов*омесов прислал, - презрительно и зло бросил дядя Сигизмунд.

Гонг тут же достал ружье со скользящим затвором, а Лохматый взялся за автомат.

- Вы останетесь здесь и подготовите Банника, Грызуна и Удара к транспортировке - их нужно увезти отсюда,- пророкотал дядя Сигизмунд. - И этих двух идиоток - тоже.

Лица Лохматого и Гонга вытянулись от возмущения и разочарования.

- Да ты че, Гарм! Мы че должны когти рвать, когда тут такое!.. - воскликнул шокированный Гонг.

- А вы че за оружие взялись, чтобы удаль свою показать? - зловеще спросил дядя Сигизмунд.

Оба мужчины тут же в нерешительности переглянулись.

Лохматый прокашлялся и вышел вперёд.

- Гарм, ты прав, наших парней действительно нужно перевезти отсюда...

- Эй! - крикнул плосоносый. - Я никуда не поеду! Я могу стрелять... крх, б**ть...

Он закашлялся и изо рта у него хлынула кровь.

Я обеспокоенно оглянулась на дядю.

- У него легкое прострелено!..

Я уже видела такие ранения.

- Да ладно! - буркнул дядя и посмотрел на плосконосого. - А ты, если останешься, гарантированно сдохнешь! Поэтому заткнись и лежи тихо, Удар.

Двое других раненных тоже хотели поспорить, но в отличии от Удара, не могли и звука издать.

Только сейчас становилось понятно, что эти люди присмерти.

- Гарм, - Лохматый подступил ближе к дяде, - за тобой последнее слово, но если мы свалим... это на два ствола меньше. Я знаю, ещё с девяностых, Гудзевич всегда ездит на дело очень большой компанией. В этот раз, ведь тоже так? Я прав?

- Да, похоже, - с мрачным видом, нехотя, признал дядя Сигизмунд.

- А нас и так всего пятнадцать на ногах. Без нас с Лохматым будет и вовсе тринадцать. Вас сомнут.

Словно в подтверждении его слов стрельба снаружи усилилась и загрохотала громче, яростнее и ближе.

Затем грянул взрыв. Я вздрогнула, отшатнулась назад и бросила взгляд на раненных мужчин.

У меня появилась очередная, совершенно дикая и дурная идея.

- Лохматый, парням так и так нужно к врачу, ты же видишь - они подыхают! - обернувшись в сторону взрыва, бросил дядя. - Хватит трепаться!..