Неоновые росчерки

- Не надо мне... ничего показывать, - он смешно отмахнулся от протянутых мною бумаг. - Я... Я вам верю. Всё, всё уматывайте отсюда... Давайте!

Он отступил ещё на шаг, отвернулся, быстро помотал головой, словно отгоняя навязчивые мысли и скорым шагом направился к своему автомобилю.

Я, деловито пожав плечами, тоже развернулась и направилась обратно к кабине Спринтера.

На губах меня, сама-собой расплылась ехидная улыбочка.

Я, конечно понимаю, что это крайне низко - играть на страхах несчастного и беззащитного полицейского, но... Господи, надеюсь, грабители и хулиганы, не вызывают у него такого ужаса, как голохвостые млекопитающие.

Хотя, в принципе крыс и мышей стоит боятся даже обычным людям. Сами посудите: они способны вырабатывать иммунитет от яда и обладают абстрактным мышлением, чуть ли не наравне с человеком.

Ужас!.. Страшнее любых ксеноморфов, выдуманных Ридли Скоттом!

Я забралась в кабину фургона, на губах у меня все ещё оставалась торжествующая улыбочка.

- Ну, что? - испуганно спросила Лерка.

- Ничего,мя качнула головой, - всё в порядке, едим дальше.

Я передала Лерке стопу чуть помятых бумаг и завела автомобиль.

- Не поняла, - нахмурилась Логинова и опустила взгляд на бумаги. - А что это за документация?

- Понятия не имею, - ответила я, наблюдая в зеркале, как полицейская Лада сворачивает на перекрестке, позади нас.

- Это какие-то накладные на... автозапчасти... - Лерка покосилась на меня.

- Возможно, - загадочно ответила я, перестраиваясь в соседнюю полосу движения.

Но Логинова требовала подробностей, я быстро пересказала ей все свои действия и описала реакцию полицейского.

Лерка фыркнула и засмеялась. Затем перелистала бумаги и с фальшивым официозом произнесла:

- То есть вы, Вероника Роджеровна Лазовская, пребывая в трезвом состоянии, по собственной воле угрожали добропорядочному представителю правоохранительных органов... накладными на покрышки и выхлопные коллекторы?

- О, да, - вздохнула я.

- Роджеровна! - улыбаясь, но стараясь сохранить серьёзность, проговорила Лерка и потрясла бумагами. - Это статья! Как ты посмела играть на страхах несчастного стража правопорядка, вражина ты польская?

- Как видишь, без тени смущения, - ответила и мы в голос засмеялись.

Вместе с этим громким смехом, мы дали выход всему, накопившемуся за короткие мгновение дикому напряжению от перестрелки и накаленной обстановки.

Нам был нужен это смех, пусть он и был немного нервным и даже истеричным.

Я надавила на газ, прибавляя скорости и Спринтер начал приятно разгоняться, обгоняя плетущиеся впереди легковушки и маршрутки.

К моему облегчению нас никто не преследовал. Видимо у бандитов Гудзевича были четкие указания относительно моего дяди и им было не до нас.

А между тем, я только сейчас в полной мере осознала, что предпринял мой дядя.

Требованию Гудзевича, по похищению семьи Стаса, дядя Сигизмунд, похоже, предпочел выгнать Гудзевича из столицы, причем любыми способами.

Жаль только, что он не может прибегнуть к помощи полиции - это было бы куда правильнее и законно, не говоря уж о безопасности.

С одной стороны, я была рада, что дядя не стал идти на поводу у Гудзевича, а решил послать его подальше. С другой, я отлично понимала, что наша с ним жизнь, в ближайшее время, претерпит серьёзные изменения. А лично моя - станет ещё опаснее...

Адрес, по которому мне нужно было доставить раненных друзей дяди, располагался почти в пригороде, в одном из небольших коттеджных поселков.

Я торопилась, кое-где весьма в открытую превышая скорость или нагло нарушая ПДД.

За этот краткий период, от 'сверхвежливых' столичных водителей, в свой адрес я услышала много новых подробностей о себе, свои интеллектуальных способностях, о своей матери и о моих личных (надо полагать, гипотетических) сексуальных похождениях.

Мне было до свечки - я старалась объезжать все пробки, которые демонстрировал 'любимый' Яндекс и не стеснялась в методах.

Гораздо больше меня занимали следующие за нами автомобили. Я внимательно следила за некоторыми, которые, как мне казалось, порой, слишком долго ехали следом.

Но, пока, вроде бы всё было чисто.

Нагнетающее чувство опасности вновь вернулось, просачиваясь в кровь и будоража разум.

Я старалась сдерживать свои переживания, тем более, что рядом сидела Лерка, с тревожной подозрительностью поглядывавшая на все проезжающие мимо массивные внедорожники.

Видимо, брутальные автомобили прочно ассоциировались у моей лучшей подруги с транспортом личностей из криминального сегмента.

На одном из перекрестков, когда я остановилась перед красным оком светофора, из кузова раздался стук.

Я обернулась назад, открыла окошко в перегородке между кабиной и кузовом.

- Что случилось? - быстро спросила я.

- Вероника... - раздался знакомый голос плосконосого Удара. - Тут Паше Баннику совсем того, хе*овато стало...

Словно подтверждая слова Удара, из кузова раздался протяжный рычащий стон самого 'Банника' (кто выдумывает им эти прозвища?!).

- Вам разве не дали обезболивающих?

- Да дали, - простонал уж сам Паша Банник, - закончились они... м-мать их лешую!..