Неоновые росчерки

Она пыталась понять, как вообще пережить весь коллапс событийных всплесков, в эпицентре, которых она оказалась, по собственной глупости.

Глядя в ночное окно, девушка перебирала в голове возможные варианты своих действий в ближайшем будущем. Первой же дурацкой мыслью было свалить на хрен, когда всё закончится и переждать крушение 'Медиора' где-нибудь в Европе, в безопасности. А следующей мыслью было, что где-где, а в Европе или других странах она окажется в гораздо большей опасности. По той простой причине, что у 'Медиора' там может быть гораздо больше возможностей, а они с братом будут, куда хуже защищены в юридическом смысле.

Вряд ли хоть одна европейская полиция будет напрягать усилия, чтобы обезопасить двух нищих беглецов из России от мести, обладающего крупными финансовыми возможностями человека.

Это в фильмах янки и европейцы борются с русскими бандитами или олигархами, а в жизни они с ними плотно сотрудничают, пока у тех есть главный аргумент в притязании не величие - деньги.

И Анжелика не тешила себя иллюзиями.

Ей на самом деле становилось невероятно страшно от осознания того, что если Мирбах захочет, то даже из-за тюремной решетки он с может дотянутся до них с братом. И Флейта, чертов Наркис Зорич, отыщет их даже в какой-нибудь глухой деревушке, затерянной в джунглях Перу или Бразилии. Да даже если и не найдёт, что теперь? Придется жить, постоянно оглядываясь и ждать, что за ними могут прийти? А ведь другого выхода и нет. Разве только быть постоянно готовой к последнему и суметь противостоять.

Анжелика тяжело вздохнула, отпила из бокала с вином и, закрыла глаза. Она снова вспомнила Флейту, полицейских, которых он убил и ту деревню, в которой он сумел завладеть разумом десятков людей.

Что она сможет противопоставить ему, если он явится однажды, чтобы отомстить за Мариана?

Анжелика не знала... и отсутствие решения этой проблемы, даже гипотетическое, вгоняло её в состояние мрачной и угнетающей безысходности.

Из коридора, рядом с кухней, донеслось знакомое тихое шуршание - звук колес, плавно соприкасающихся с ламинатным покрытием пола. В кухню осторожно въехал Гена.

- Лика? - проговорил настороженно и взгляд его соскользнул с лица сестры на недопитый бокал с вином.

Девушка стыдливо прикрыла бокал ладонью - ей было неприятно, что младший брат застал её за распитием.

- Ты чего не спишь? - голос Анжелики слегка дрогнул.

От тяжких раздумий, порой, ей хотелось расплакаться от бессилия и угнетающей безысходности.

- Думаю, по той же причини, что и ты, - ответил Гена, въезжая на кухню

Он подкатился к столу и взял в руки бутылку, повернул к себе и прочитал этикетку.

- Неужели? - тихо отозвалась Анжелика. - Ты знаешь, из-за чего я не сплю?

- Тебе страшно, - просто и лаконично ответил Гена.

Он отъехал от стола и взял другой бокал.

- Что ты делаешь? - запротестовала девушка. - Тебе нельзя, ты ещё школьник!

- Перестань играть в маму, - чуть скривившись, ответил Гена, - тебе не идёт.

Лика восприняла эти слова, как болезненный тычок в уязвимое место. Она и сама отлично знала, что никогда не заменит ему мать. Но Анжелика всегда старалась сделать всё, чтобы Гена чувствовал заботу неотличимую от материнской. Надо ли говорить, что у неё ни черта не выходило.

- И давно ты начал пить? - со вздохом бессилия спросила она, глядя как брат наливает вино в свой бокал.

- Это важно? - спросил он и посмотрел на неё.

У них были одинакового цвета глаза и волосы - оба пошли в их мать. От отца же они оба унаследовали многие черты характера.

Мысль о родителях разболелась в её сознании и прогорклое чувство печали ядовитым дымом заполнило душу.

С тех пор, как они с Геной переехали в Москву - это почти шесть лет - они всего несколько раз говорили о родителях. Они оба, как будто чувствовали, что им не нужны эти разговоры - они лишь причиняют боль и разрывают едва зажившие раны.

- Лика, - произнес Гена, отпив из бокала, - я знаю, чего ты боишься...

- Правда?.. - начала девушка.

- Правда, - жестким голосом перебил её Гена. - Ты боишься провала, мести Мирбаха и этого ублюдка с флейтой.

- Слушай, - поморщилась она, - не упоминай его...

- Лика, - Гена подъехал к ней, - мне тоже страшно, особенно понимая, что я, физически, не могу быть с тобой рядом, когда...

Парень задохнулся от волнения и шумно нервно сглотнул. Анжелика улыбнулась и кончиками пальцев нежно, с любовью, коснулась его руки.

- Гена, - проговорила она тихо, - всё хорошо. Я не боюсь, что не справлюсь, я... но я не знаю, куда нам придется бежать, если Мариан захочет отомстить... А он же захочет, ты же понимаешь?

- Лика, - Гена накрыл её руку двумя ладонями и чуть сжал, - нам никуда не придется бежать. Мариан сядет - и сядут, все, кто с ним связан. А Флейта, скорее всего, просто сбежит из страны - вряд ли он сохранит верность Мирбаху, когда тот предстанет перед судом.

Анжелика лишь улыбнулась искренней, но наивной вере брата.