Неоновые росчерки

Покачиваясь и переваливаясь, грузовик скрылся в лесной чаще. Несколько деревенских жителей, чьи воспоминания я сейчас наблюдала, в недоумении и с некоторой опаской последовали за машиной. Но прошли они не долго, переговариваясь, чуть ли не шепотом, местные жители обсудили странный грузовик и один из них сказал, что нужно сообщить в полицию.

В ответ, двое других замахали на него руками и сказали, что 'нечего ментов по пустякам дёргать, а то ещё сам же крайним и будешь'.

Стоило мне пройти дальше в лес, как я увидела и воспоминания фотографа, который первым и сообщил о странном грузовике.

С этим парнем мне повезло значительно больше. В отличии от местных, он активно заинтересовался грузовиком, благодаря чему я нашла озеро в чаще леса.

Оно было относительно большое, и слегка напоминало гигантское окно, которое только что разбили метко брошенным камнем.

От берега до центра озеро покрывала темная поверхность льда с редкими снежными шапками. А в самом центре темнела огромная проломленная во льду дыра, вокруг которой, покачиваясь плавали, куски льда.

Воды озера, в проломе, отливали аметистовым мраком под сенью ночного неба. Над озером вился шепот ночного ветра, разбрасывающий по льду россыпи снежинок.

В воспоминании Масок, я увидела, как они уперли в педаль газа какую-то палку и спустили грузовик в озеро.

В моем видении, огромный КАМАЗ на небольшой скорости тяжело врезался в лед, разбив и раскромсав его. Словно гигантский нетерпеливый зверь, грузовик быстро погружался в водную гладь, а вокруг пролома во льду оседал не большой, но плотный дождь водных брызг.

Маски стояли на берегу и молча наблюдали, как их машина погружается на глубину.

Мне даже показалось, что они каким-то особым способом, с почтением прощаются со своим верным грузовиком. И кажется оба испытывали что-то похожее на тоску.

Удивительно... Эти зачерствевшие от убийств и садизма сердца, способны хоть по чему-то тосковать.

Впрочем, нет никаких сомнений, что единственная причина их возможной тоскливости кроется в невозможности совершения, так необходимых им, убийств без своего грузовика.

Воспоминания Масок ослабли, стремительно выцвели и выпустили меня в нашу реальность.

Но это был ещё не конец, это было ещё не всё, что мне предстояло увидеть.

На другом берегу озера, прямо напротив меня, появился Вестник.

Он был серой, мышастой масти, с темной гривой и хвостом.

Я почувствовала, нечто исходящее от темной и обманчиво упругой поверхности озера в проломе льда.

Это нечто отдавало чем-то влажно-холодным, гнилостным и гадким. Страх, через горло, вместе с глотком холодящего воздуха, проник в мое тело.

Я выдержала его напор, устояла, поборола собственные чувства...

Плеск воды. Невинный, короткий звук. Затем ещё один, снова, и вот ещё два.

Одновременно с этими звуками, над темной, чуть поблескивающей, поверхностью озера появились черные выпуклости. Я присмотрелась к ним, но лишь, когда они ещё больше высунулись из воды, стало понятно, что это головы... лица...

Опутанные мокрыми волосами лица сформировавшихся воспоминаний.

В виде своих обладателей, в облике их давно умерших, порядком подгнивших тел, они неторопливо поднимались из воды.

В моей голове зазвучал хор неразборчивого громкого шепота.

Воспоминания других жертв Масок... Тех, кого они убивали до детей Токмакова, тех, на ком срывались и вымещали злобу, страх, ненависть и панику перед ужасающим их ликом отца.

Их голоса усиливались в моей голове, быстро переходили от шепота к громким, но неразборчивым словам. Их шум нарастал, усиливался, рос и давил. Я скривилась, когда воспоминания жертв Масок закричали в моем сознании. Их крик крепчал, сливался и, как будто истончался, до сливающегося визгливого и писклявого.

Звук их криков выдавливал кости черепа изнутри. Я инстинктивно присела на корточки, крепко сжимая руками голову, впиваясь пальцами в волосы и напряженно комкая их.

Вместе с болезненными криками убитых Масками людей, у меня перед глазами возникло очередное видение.

Разговор... Я увидела, как Зелёный говорил по телефону. И слышала, с кем он говорил.

Жанна... Жанна Микадзе. Теперь то её голос я могла узнать из десятков тысяч.

- Ника!

Заботливая рука Стаса упала на мое плечо, не сильно, но с чувством сжала его.

- Стас...

- Что? Тебе дать попить? Молока?

- Д-да... Но... Стас, кажется, они поехали в Лакинск... во всяком случае к этому городу.

Корнилов помог мне подняться и удивленно вскинул брови.

- Лакинск?

Я быстро и коротко кивнула.

- Ясно, - бросил Стас.

Мы вышли из леса, вернулись к остальным полицейским, которые курили возле своих машин. Стас велел им вызвать судмедэкспертов, дополнительное подкрепление, организовать подъем грузовика и обеспечить оцепление территории, чтобы ни один посторонний не проник на участок, где будет проходить следственное мероприятие.

Двоих оперативников, которых я, кстати знала - они охраняли мой номер, где я лежала с изрезанными ногами после первой встречи с Романтиком - Стас пригласил поехать с нами.

Это были капитан Лаптев и капитан Комаров.