Неоновый мир

– Большое спасибо, что приехали, – первым заговорил прокурор. – Мы вынуждены были прибегнуть к столь нестандартному месту встречи, исходя из обстоятельств. Вы наверняка уже наслышаны, что несколько дней назад при пожаре погибла моя дочь Тамара.

Твердый прокурорский баритон слегка дрогнул.

– Да, я знаю, – кивнула Валентина.

– Тогда, наверное, вы понимаете, что найти и покарать организатора этого поджога для меня теперь дело не только профессиональное, но и личное!

«Бедный Репейник!» – с горечью подумала Валентина, и это, как видно, отразилось на выражении ее лица.

– Нет, нет, вы меня неправильно поняли, – тут же среагировал прокурор. – Речь не идет об этом несчастном юноше. В последнее время я сам не свой. Совершенно разучился правильно формулировать мысли. Я хотел сказать, что пора кончать с теми, кто убивает наших детей, выдавая за достижения массовой культуры то, что ею вовсе не является!

Валентина испугалась еще больше: «Похоже, грядет крестовый поход против «неонового мира»!»

– Пора ударить по этой лжекультуре, развенчать ее, превратить в пыль! – продолжал Чернышев. – Я слышал о вашем умении работать с подростками, а также о вашей принципиальности и неподкупности. Поэтому именно вам я предлагаю возглавить «ударную группу». Закроем к чертовой матери все эти бордели и наркопритоны, украшенные неоновыми вывесками! Я дам вам в подчинение сотни людей, огромные денежные средства и неограниченные полномочия…

«Похоже, личное горе ударило по мозгам прокурора слишком сильно!» – не веря ушам, думала Валентина.

– Да, я знаю, вы ждете ребенка! – продолжал Чернышев. – Вы можете заняться этой работой после родов.

– А может, вам следует поступить иначе? – не выдержала Валентина. – Что, если предоставить неограниченные полномочия, людей и средства полковнику Успенскому и его отделу? Пользы будет намного больше.

Главный городской прокурор покраснел как рак. Не часто его так дерзко осаживали.

– Я искренне сочувствую вашему горю, – Валентина пошла в атаку. – Но нельзя все смешивать в одну кучу. Индустрия развлечений и наркоиндустия – совершенно разные вещи.

Глушенкова поймала себя на мысли, что защищает то, против чего еще недавно готова была бороться денно и нощно. Но тем не менее продолжала свою пламенную речь:

– Это как раз наша с вами вина, что два этих понятия слились воедино. Но теперь уже поздно посыпать голову пеплом! Нужно воспринимать действительность, как она есть! Нельзя закрывать ночные клубы. Как только это произойдет, героиновые реки хлынут на улицы, в школы и вузы. Нужно бороться с причиной. Нужно выбить экономическую почву из-под ног наркоторговцев, а с ними самими не нянчиться и не прикрывать со всех сторон.

Прокурор намеревался что-то сказать, но Валентина не дала этого сделать:

– Статистику арестованных и привлеченных к ответственности за распространение наркотиков я знаю, – сказала она. – Цифра впечатляет! Но за этой цифрой не видно логики. Тысячи осужденных за продажу двух-трех грамм героина или одной-двух таблеток экстази. А где же те, кто продают дрянь килограммами и коробками? Не пора ли браться за этих негодяев? Или они слишком высоко сидят?

Глушенкова замолчала. Достав из кармана носовой платок, она вытерла лоб от покрывшей его испарины. То же самое сделал и прокурор.

Игорь Опарин как-то странно улыбался.

– Что я вам говорил? – Опарин обратился к Чернышеву. – Валентина Андреевна – настоящий оратор! Чем не кандидатура?..

– Да-а-а, – согласился Чернышев. – И какая убежденность, какой напор! Похоже, Игорь, твой выбор оказался правильным.

Прокурор встал со стула и направился к выходу. У самой двери он остановился и, глядя Валентине прямо в глаза, сказал:

– Как бы высоко они ни сидели, мы все равно оторвем им головы. Это я вам обещаю!.. До свидания!

Прокурор удалился, оставив Глушенкову и Опарина наедине.

Валентина недоуменно посматривала на Игоря.

«Что все это значит?» – говорил ее взгляд.

– Валентина Андреевна, ради Бога, извините, что пришлось устроить весь этот спектакль! – заговорил Опарин. – Это была идея Чернышева. Он не поверил моим рекомендациям и захотел лично с вами встретиться. Посмотреть, что вы за человек!

– Он зря потратил время, – сказала Валентина. – Я никогда не соглашусь с его предложением. Воевать с ветряными мельницами – занятие не по мне!

На лице Опарина вновь появилась улыбка, из которой Валентина сделала вывод, что истинная цель прокурорских смотрин ей так пока и не известна.

– Валентина Андреевна, вы никогда не задумывались о том, чтобы заняться политикой?..

К подобному повороту Валентина была совершенно не готова, поэтому вопрос остался без ответа.

– Я понимаю, вопрос странный, и ответить на него вот так, с наскока, довольно сложно. – Опарин встал со стула и стал медленно прохаживаться по кабинету. – Посудите сами, сколько полезного вы бы сделали, управляя комитетом по делам молодежи, например.

– А куда же денется старый управляющий? – поинтересовалась Глушенкова.

Опарин удивленно посмотрел на собеседницу. Видимо, он рассчитывал на ее большую сообразительность.