Неопознанная

Джаред сел на кровать рядом со мной. Он увидел серебряный переплет тетиной книги на прикроватной тумбочке и взял ее.

– До сих пор поверить не могу, что мы ее нашли.

– Знаю. – Я открыла дневник, и мои пальцы коснулись пальцев Джареда. – Фэйт не преувеличивала, когда говорила, что книга в плохом состоянии. Некоторые страницы настолько поблекли, что букв не разобрать.

– Но теперь она у тебя. И только это имеет значение.

Джаред закрыл книгу, удержав мою руку в своих ладонях.

Прист вытянулся на кровати рядом с Аларой, смотревшей телевизор, а Бир пристроился между ними.

– Как тебе это? – спросила Алара Приста, когда ведущий шоу предложил зрителям угадать, чей удар сильнее: боксера-тяжеловеса или мастера боевых искусств. – Я бы поставила на боевые искусства.

– Откуда тебе знать, кто победит? – спросила Элль. – К тому же они могут и ошибиться.

Прист показал на группу ученых в белых халатах, что появились на экране.

– Не ошибутся. Специалисты используют специальный манекен, напичканный датчиками, и замеряют силу и точность ударов.

У двери появился Лукас.

– Привет. Я собираюсь спуститься к торговому автомату. Кто-нибудь проголодался? – Через мое плечо он посмотрел на Элль.

– Я с тобой! – быстро произнесла она.

– Конечно, ты с ним… – Алара смотрела на экран. – Я бы не отказалась от жареной картошки, если у них есть соль и уксус. И кока-кола.

– Дай мне минутку, я переоденусь, – попросила Элль Лукаса, прежде чем исчезнуть в ванной комнате с гигантской сумкой.

– Ой, да убери ты эту дурацкую ухмылку! – поддразнил Джаред брата.

– Что?..

Лукас посмотрел на меня, проверяя, не задело ли меня замечание Джареда, и надеясь, что не задело.

– Присмотри, чтобы она позвонила маме, пока вы будете внизу. – Алара не отводила взгляда от экрана. – Если верить моей кузине, ее мама хочет постоянно знать, где дочка и чем занимается.

– Понял, – кивнул Лукас.

Элль вышла из ванной комнаты, и я поняла, что у нас проблема.

– Ты не можешь носить это здесь! – Алара уставилась на розовый спортивный комплект Элль так, словно моя подруга надела костюм из сырого мяса.

Элль окинула себя взглядом, не понимая, о чем это говорит Алара.

– Они розовые! – Прист показал на рубашку и штаны Элль так, словно это все объясняло.

– И что? – пожала плечами Элль.

– Этот цвет представляет собой смерть и невезение. Я не стану спать в комнате, где есть что-то розовое, – заявила Алара. – Включая тебя.

Элль уставилась на Алару, надеясь, что та шутит.

Но Алара не шутила.

– Знаешь, у тебя уж очень строгие правила, – выдохнула Элль. – Мне никто не говорил о цветах. Есть еще какие-то, которые мне нельзя надевать?

Лукас потащил ее прочь из номера, но Элль продолжала возмущенно бормотать:

– Красный? Серый? Голубой? Ты скажи!

– Вау! Какая она чувствительная. – Алара сунула в рот еще одно печенье в тот миг, когда мастер боевых искусств нанес удар и сшиб голову манекену. – Я же говорила!

– Пойдем в ту комнату? – шепнул мне на ухо Джаред.

Я кивнула и пошла за ним.

– Не делайте ничего такого, что не понравилось бы священнику! – крикнул нам вслед Прист.

Я устроилась на кровати под мышкой у Джареда.

– Могу я спросить?

Он прижал меня крепче:

– Что угодно.

– Если бы ты завтра уничтожил Андраса, чем бы занялся? – Джаред был единственным из Легиона, кто не ответил на этот вопрос. – Отправился бы путешествовать, как Алара? Или поступил бы в колледж?

Я ведь ничего не знала о мечтах и планах Джареда, не знала, чего ему хочется, помимо войны с демонами и мстительными духами.

Джаред нахмурился:

– Мне учеба не по силам. Это Лукас умный.

– Не говори так! – Я села и посмотрела на него сверху вниз. – У тебя есть природное чутье, а за такое я все отдам. И ты храбрый, преданный и готов на многое ради людей, которые тебе небезразличны. Моя мама часто говорила: «Выбор есть всегда». Она таким образом спрашивала: уверена ли я, что приняла правильное решение? – Я положила ладонь на грудь Джареда, над сердцем. – И когда выбор действительно важен, ты идешь в правильном направлении.

Сердце Джареда под моей рукой забилось быстрее. Губы шевельнулись, будто он хотел что-то сказать, но промолчал. Он смотрел на меня, а его сердце колотилось все сильнее.

Наконец Джаред протянул руку, обхватил меня за шею и притянул к себе.

Я закрыла глаза, предвкушая поцелуй.

– Посмотри на меня, Кеннеди. – Голос Джареда прозвучал низко, тяжело. – Ты единственная, кто говорил мне такое. Единственная, кто видит во мне такое.

Наши лица были в футе друг от друга, но мне казалось, Джаред настолько близко, что слышит мои мысли.

– Это неправда!

– Тсс… – Он поднял руку и коснулся пальцем моих губ. – Мне наплевать, думает ли еще кто-нибудь так же, лишь бы ты думала. И то, что я чувствую к тебе… – Он прикусил губу, ища подходящее слово. – Иногда, глядя на тебя, я даже дышу с трудом.

Я прижалась губами к его губам, желая уничтожить расстояние между нами. Я чувствовала, как сильно он тянется ко мне, как много я для него значу. Это похоже на жажду, которую невозможно утолить.

Но я старалась, пока каждая моя клеточка не заболела от изнеможения и от того, что я могла найти только с Джаредом.